!Все даты даны по старому стилю!

Князь Николай Иванович Салтыков, сын генерал-аншефа Ивана Алексеевича, внучатого племянника Императрицы Анны Иоанновны, которой родительница, царица Параскевия Федоровна, была из дома Салтыковых, родился 31 октября 1736 года. Не смотря на знатное свое происхождение, он вступил в службу рядовым лейб-гвардии Семеновского полка в то самое время, как Императрица Елисавета отправила (в 1747 г.) тридцатисемитысячный корпус на Рейн в пособие Марии Терезии, чрез что содействовала к заключению Ахенского мира. Салтыков находился в этом корпусе вместе с отцом своим под главным начальством генерал-фельдцейхмейстера князя Василия Аникитича Репнина. Потом участвовал он в победах россиян в Пруссии; был прислан в С. Петербург с донесением главнокомандовавшего о знаменитой битве Франкфуртской, одержанной 1 августа 1759 года над Фридрихом Великим; произведен в полковники; сражался под знаменами Румянцева, при взятии Колберга в 1761 году; пожалован в генерал-майоры Императором Петром III, и, вслед за тем, с 1763 по 1768 год предводительствовал попеременно российским войском в Польше, где приобрел общую к себе любовь и уважение; содействовал взятию Хотина князем Голицыным 10 сентября 1769 года; но принужден был оставить армию в следующем году, по причине расстроенного здоровья.

Императрица Екатерина II удостоила особенных наград столь деятельную службу: пожаловала Николаю Ивановичу в 1766 году орден Св. Анны; в 1768 чин генерал-поручика; в 1769 орден Св. Александра Невского. Отправясь в чужие края, был он на Пирмонтских и Ахенских водах, провел некоторое время при дворе Фридриха II и одну зиму в Париже. Путешествие его продолжалось три года, но не уменьшило к нему благоволения Императрицы, которая произвела Николая Ивановича, в 1773 году, генерал-аншефом и вице-президентом Военной Коллегии; повелела ему находиться при наследнике престола, вместо графа Никиты Ивановича Панина, управлявшего тогда Департаментом Иностранных дел. В этом почетном звании сопутствовал он великому князю в Берлине, в 1776 году, во время обручения его с племянницею короля прусского, принцессою Виртемберг-Штутгардскою, бывшею потом Императрицею Мариею Федоровною; находился при Павле Петровиче, когда он путешествовал в чужих краях под именем Северного Графа - и оставил его, в 1783 году, для того только, чтобы совершенно посвятить себя воспитанию двух великих князей: Александра Павловича и Константина Павловича.

Важное поручение Монархини, руководимой мудростию и нежною любовью ко внукам - служит лучшим свидетельством достоинств и добродетели Николая Ивановича, приобретших ему толь лестное доверие. Нельзя равнодушно читать письма, которым удостоил его в то время наследник престола. Место Салтыкова заступил граф Валентин Платонович Мусин-Пушкин. "Я его не знаю никак, - писал великий князь Павел Петрович, - а слышал всегда, как о честном человеке. Признаюсь, что мне расставаться с тобою трудно, в чем хотя и утешен был отзывом, что сие не разлука, и что ты всегда в сношении с нами останешься; но не меньше другой, а не ты у нас." Далее: "Дружба моя заставила меня тебе о сем писать; теперь узнал я, что тебя прямо люблю: ибо первые две о сем экспликации (с Императрицею), да и дни не без слез прошли. Ты мне позволишь о себе сожалеть и проч." Государыня продолжала, между тем, отличать заслуги Николая Ивановича: возложила на него, 24 ноября 1782 г., орден Св. Апостола Андрея Первозванного, произвела потом генерал-адъютантом, подполковником лейб-гвардии Семеновского полка, сенатором, членом Государственного Совета и повелела, в 1788 году, управлять Военным Департаментом. При заключении мира с Швециею, в 1790 году, Николай Иванович получил графское достоинство, а по случаю примирения с Портою Оттоманскою, 1791 г., пять тысяч крестьян в новоприобретенной Польше. Сверх сего, за воспитание великих князей пожаловано ему: сто тысяч рублей единовременно, двадцать пять тысяч годового пансиона, дом в С. Петербурге и серебряный сервиз.

Вступив на престол, Император Павел I-й возвел графа Салтыкова, 8 ноября 1796 года, в почетное достоинство генерал-фельдмаршала; повелел быть президентом Военной Коллегии; поручиком и гофмейстером ордена Св. Иоанна Иерусалимского (в 1799 году); наконец старшиною Греческого приорства. Не менее граф Николай Иванович облагодетельствован был Императором Александром, который: в день коронования пожаловал ему свой портрет, алмазами украшенный; в первую войну с Наполеоном, вверил управление Комитета, учрежденного (в 1806 г.) земского войска; в достопамятный 1812 год наименовал его председателем Государственного Совета и Комитета Министров. В этом звании оставался он четыре года, до возвращения в С. Петербург Государя Императора; возведен 30 августа 1814 года в потомственное звание российского князя; Высочайшим приказом, данным тогож числа, велено находиться при нем офицерскому караулу. Кроме всех российских орденов, имел он (исключая Св. Георгия, учрежденного по оставлении Салтыковым военной службы): польский Белого Орла и французские: Кармелитской Богородицы и Св. Лазаря.

В конце 1815 года у князя Салтыкова открылась водяная болезнь, к которой присоединился потом антонов огонь в ногах. Сильные страдания не поколебали твердости духа маститого старца, поседевшего в подвигах добродетели. Вера сопутствовала ему в другую жизнь: он успокаивал родных своих и приближенных и за несколько минут до кончины, благославил воспитанника, друга, Монарха своего, который неоднократно посещал страдальца. Не в состоянии будучи изъяснить чувств сердечных, умиравший верноподданный прижал руку Цареву к едва бьющемуся сердцу и возведя взор свой к небу - казалось, испрашивал ему благость Всевышнего. 16 мая 1816 года, кончил он многотрудное поприще свое, на восьмидесятом году жизни, и на шестьдесят восьмом служения отечеству.

 Не смотря на высокий сан свой, князь Николай Иванович был доступен для всякого, приветлив в обхождении, снисходителен к недостаткам других, и будучи истинным ценителем достоинств, не оскорблял никого недоверчивостию без основательной причины. Делать добро - было священным для него законом и удовольствием; наказывать - огорчением. Никогда бедный, требовавший помощи, не выходил из его дома, без пособия. С веселым, кротким нравом, умел он скрывать скорбь свою в глубине сердца, чтобы видом даже не огорчать людей, к нему приверженных. Когда в 1812 году, 7 сентября, пришли объявить ему кончину супруги его, с которою он жил пятьдесят лет в совершенном согласии, почти безразлучно: нашли истинного христианина, стоявшего на коленях пред образом Спасителя. "Боже! - взывал он тогда к Всевышнему. - Ты соединил нас на земле, не разлучи и на небесах, и какой удар ни пошлешь на меня - вера моя к тебе не ослабнет." Озаренный чистейшим учением, он не приступал к ежедневным занятиям, не призвав на помощь Всевышнего, и вставая очень рано, посвящал молитве более часа; но и в эту минуту, когда всем сердцем и душою предавался он Богу, всякий, имеющий до него нужду, мог прерывать его занятия - и почтенный старец, исполнив долг человеколюбия, обращался снова к молитве.

---

Дм. Бантыш-Каменский. "БИОГРАФИИ РОССИЙСКИХ ГЕНЕРАЛИССИМУСОВ И ГЕНЕРАЛ-ФЕЛЬДМАРШАЛОВ".
СПб 1840 г.