ОГЛАВЛЕНИЕ
Книга третья
23. О верблюдах и бронированных всадниках. 24. Как бороться в строю с колесницами с косами или со слонами. 25. Что делать, если бежит все войско или часть его. [26. Сводка правил для ведения войны.]

LIBER III
XXIII. De camelis et cataphractis equitibus.
XXIIII. Quomodo quadrigis falcatis uel elefantis in acie possit obsisti.
XXV. Quid fieri debeat, si uel pars fugerit uel totus exercitus.
(XXVI. Regulae bellorum generales.)

23. Некоторые народы, как утверждают древние писатели, выводили в боевой строй верблюдов; так например, урциллиане, живущие внутри Африки… или остальные мазики практикуют это и до сих пор. Говорят, что животные этого рода, подходящие для песков и тех местностей, где приходится терпеть жажду, безошибочно находят дорогу, занесенную песком во время ветра. Но если не считать необычности их вида для тех, кому не случалось с ними встречаться, для войны они не имеют большого значения. Катафракты (панцирные всадники) вследствие тяжелого вооружения, которое они носят, защищены от ран, но вследствие громоздкости и веса оружия легко попадают в плен: их ловят арканами; против рассеявшихся пехотинцев в сражении они пригоднее, чем против всадников. Однако поставленные впереди легионов или смешанные с легионарной конницей, когда начинается рукопашный бой грудь с грудью, они часто прорывают ряды врагов.

XXIII. Camelos aliquantae nationes apud ueteres in acie produxerunt et Vrcilliani intra Africam uel ceteri Mazices hodieque producunt. Sed genus animalium, harenis et tolerandae siti aptum, confusas etiam in puluere uento uias absque errore dirigere memoratur. Ceterum praeter nouitatem, si ab insolitis uideatur, inefficax bello est. Cataphracti equites propter munimina, quae gerunt, a uulneribus tuti, sed propter inpedimentum et pondus armorum capi faciles et laqueis frequenter obnoxii, contra dispersos pedites quam contra equites in certamine meliores, tamen aut ante legiones positi aut cum legionariis mixti, quando comminus, hoc est manu ad manum, pugnatur, acies hostium saepe rumpunt.

24. Цари Антиох и Митридат пользовались в своих военных походах колесницами с косами, запряженными четверками коней. Вначале они вызывали большой страх, но потом стали предметом насмешек. Трудно для такой колесницы с косами найти совершенно ровное поле, малейшим препятствием она задерживается, а если поражена или ранена хоть одна лошадь, колесница уже выходит из строя. Но эти колесницы потеряли всякое значение главным образом благодаря следующему приему римлян: когда начинался бой, римляне быстро разбрасывали по полю капканы (трибулы); когда на них попадали катящиеся колесницы, они гибли. Капкан – это защитительное орудие, сколоченное из четырех заостренных кольев; как его ни бросить, оно крепко становится на трех кольях, а четвертым, поднятым кверху, наносит вред. Слоны, применявшиеся в сражении, величиною своего тела, ужасом своего рева, необычностью своего внешнего вида вначале приводили в смятение и людей и лошадей. Против римского войска впервые их вывел царь Пирр в Лукании, затем в большом количестве их имели Ганнибал в Африке, царь Антиох на Востоке, Югурта в Нумидии. Было придумано много способов сопротивления им. В Лукании кентурион мечом отрубил у одного слона руку, которую называют хоботом; кроме того запрягались в колесницу два покрытых броней коня; сидящие здесь клибанарии (одетые в кирасу воины) направляли на слонов сарисы, т. е. очень длинные копья. Так как они были защищены железным оружием, то им не причиняли вреда стрелки, ехавшие на чудовище, благодаря быстроте коней они ускользали от нападения (озверевшего слона). Другие высылали против слонов одетых в панцири воинов, притом так, что у них на руках, шлемах и на плечах были приделаны огромные железные острия, чтобы слон не мог схватить своим хоботом бойца, идущего против него. Но главным образом древние организовали против слонов нападения велитов. Велиты были легковооруженные юноши с очень подвижным телом, которые, сидя верхом, искусно бросали дротики. Они, проезжая мимо слонов на своих конях, при помощи более крепких дротиков с широкими наконечниками убивали этих зверей, а впоследствии, по мере того как возрастала смелость, собиралось много воинов, и они направляли на слона, как на обыкновенного врага, свои pila, т. е. метательные копья, и изводили его ранами. Кроме того пращники с фустибулами и пращами при помощи специальных круглых камней поражали индийцев, управлявших слонами, разрушали башни, в которых они сидели, и убивали их; и не было другого более верного средства для борьбы со слонами. Кроме того, когда эти огромные животные двигались, как бы с тем чтобы прорвать строй, то воины расступались и давали им место. Когда они оказывались в середине строя, то окруженные отовсюду толпами вооруженных они вместе со своими вожаками без малейшей раны [целые и невредимые] забирались в плен. Иногда следует позади строя помещать карробаллисты (баллисты на повозках) большего чем обычно размера – они дальше кидают копья и с большей силой; их ставят на повозки, запряженные парой коней или мулов, и когда приблизившись, звери окажутся под ударом оружия, их пронзают стрелы баллист. Однако против слонов надо приделывать железные наконечники более широкие и более крепкие, чтобы их огромным телам наносить и большие раны. Я привел много примеров разных приспособлений для борьбы против слонов с тою целью, чтобы, если представится необходимость, мы знали, что нужно противопоставить столь огромным чудовищам.

XXIIII. Quadrigas falcatas in bello rex Antiochus et Mithridates habuerunt. Quae ut primo magnum intulere terrorem, ita postmodum fuere derisui. Nam difficile currus falcatus planum semper inuenit campum et leui inpedimento retinetur unoque adflicto aut uulnerato equo decipitur. Sed maxime hac Romanorum militum arte perierunt: ubi ad pugnam uentum est, repente toto campo Romani tribulos abiescerunt, in quos currentes quadrigae cum incidissent, deletae sunt. Tribulus autem est ex quottuor palis confixum propugnaculum, quod, quoquomodo abieceris, tribus radiis stat et erecto quarto infestum est. Elafanti in proeliis magnitudine corporum, barritus horrore, formae ipsius nouitate homines equosque conturbant. Hos contra Romanum exercitum primus in Lucania rex Pyrrhus eduxit, postea Hannibal in Africa, rex Antiochus in Oriente, Iugurtha in Numidia copiosos habuerunt. Aduersus quos diuersa resistendi excogitata sunt genera. Nam et centurio in Lucania gladio manum, quam promuscidem uocant, unius abscidit, et bini cataphracti equi iungebantur ad currum, quibus insidentes clibanarii sarisas, hoc est longissimos contos, in elefantos dirigebant. Nam muniti ferro nec a sagittariis, quos uehebant beluae, laedebantur et earum impetum equorum celeritate uitabant. Alii contra elefantos cataphractos milites inmiserunt, ita ut in brachiis eorum et in cassidibus uel umeris aculei ingentes ponerentur e ferro, ne manu sua elefas bellatorem contra se uenientem posset adprehendere. Praecipue tamen uelites antiqui aduersum elefantos ordinauerunt. Velites autem erant iuuenes leui armatura et corpore alacri, qui ex equis optime missibilia dirigebant. Hi equis praetercurrentibus ad latiores lanceas uel maiora spicula beluas occidebant, sed crescente audacia postea collecti plures milites pariter pila, hoc est missibilia, in elefantos congerebant eosque uulneribus elidebant. Illud additum est, ut funditores cum fustibalis et fundis rotundis lapidibus destinatis Indos, per quos regebantur elefanti, cum ipsis turribus affligerent atque mactarent, quo nihil tutius inuenitur. Praeterea uenientibus beluis, quasi inrupissent aciem, spatium milites dabant. Quae cum in agmen medium peruenissent, circumfusis undique armatorum globis cum magistris absque uulneribus capiebantur (inlaesae). Carroballistas aliquanto maiores - hae enim longius et uehementius spicula dirigunt - superpositas curriculis cum binis equis uel mulis post aciem conuenit ordinari, et, cum sub ictum teli accesserint, bestiae sagittis ballistariis transfiguntur. Latius tamen contra eas et firmius praefigitur ferrum, ut in magnis corporibus maiora sint uulnera. Aduersum elefantos plura exempla et machinamenta rettulimus, ut, si quando necessitas postulauerit, sciatur, quae sint tam inmanibus beluis opponenda.

25. Должно помнить, что если часть войска победила, а часть обратилась в бегство, то не надо терять надежды, так как в таком трудном положении твердость вождя может дать ему полную победу. Это случалось не раз в бесконечном ряде войн; и победителями оказывались те, кто наименее терял присутствие духа. При подобном положении считается более сильным тот, кого не может сломить неудача. Пусть он первый начнет снимать с убитых врагов оружие, как они говорят, “подбирать поле”, пусть он первый кликами и звуками рожков празднует победу. Этой уверенностью он так напугает врагов, настолько удвоит уверенность у своих, что он вскоре уйдет с поля битвы победителем во всех отношениях. Но если по какому-либо несчастному случаю в бою будет разбито все войско, – это уже опасное поражение; однако многим выпадала удача поправить все дело; нужно уметь найти для этого верное средство. Действительно предусмотрительный, прозорливый вождь, вступая в открытое сражение, всегда должен предусмотреть на случай несчастия, – а это возможно при изменчивости военного счастья и человеческой судьбы, – как бы ему без больших потерь спасти побежденных. Если по соседству будут холмы, если в тылу имеется укрепление, если при отступлении прочих горсть храбрых воинов продолжает сопротивляться, они могут спасти и себя и своих. Часто уже разбитое войско, восстановив свои силы, уничтожало рассеявшихся и в беспорядке преследующих (врагов). У тех, кто уже празднует победу, никогда не бывает обычно более сильного перелома настроения, чем тогда, когда внезапно самоуверенную смелость сменяет страх. Но в конце концов, каков бы ни был исход сражения, полководец должен собрать остатки своего войска, должен вдохнуть в них решимость продолжать войну, обратившись к ним с соответствующим ободрением и восстановив их вооружение. Тогда можно делать новый набор, искать новых вспомогательных сил, и, что особенно служит на пользу в этот момент, подстерегши благоприятный случай, он должен на самих победителей сделать неожиданное нападение при помощи тайных засад и этим восстановить смелость у своих. Недостатка в таких благоприятных моментах не будет, так как вместе со счастьем и удачей человеческий ум становится всегда чересчур самонадеянным и неосторожным. Если кто этот (несчастный) случай считает концом всего, пусть подумает, что вначале исход всех сражений был скорее несчастлив для тех, кому впоследствии доставалась победа.

XXV. Sciendum uero est, si pars exercitus uicerit et pars fugerit, sperandum, cum in eiusmodi necessitate ducis constantia totam sibi possit uindicare uictoriam. Innumerabilibus hoc accidit bellis, et pro superioribus sunt habiti qui minime desperarunt. Nam in simili condicione fortior creditur quem aduersa non frangunt. Prior ergo de caesis hostibus spolia capiat, quod ipsi dicunt, colligat campum, prior clamore ac bucinis exultare uideatur. Hac fiducia ita perterrebit inimicos, ita suis fiduciam geminabit, quasi uictor ex omni parte discesserit. Quod si aliquo casu omnis in acie fundatur exercitus, perniciosa clades; tamen reparationis multis fortuna non defuit, et medicina quaerenda est. Dux ergo prouidus sub ea cautela publico debet Marte confligere, ut, si quid pro uarietate bellorum uel condicionis humanae secus acciderit, absque graui detrimento liberet uictos. Nam si uicini colles fuerint, si post terga munitio, si ceteris abscedentibus fortissimi quique restiterint, se suosque seruabunt. Frequenter iam fusa acies dispersos ac passim sequentes reparatis uiribus interemit. Numquam exultantibus maius solet euenire discrimen, quam cum ex subito ferocia in formidinem commutatur. Sed quocumque euentu colligendi sunt superstites, bello erigendi adhortationibus congruis et armorum instauratione refouendi. Tunc noui dilectus, noua quaeruntur auxilia et, quod amplius prodest, captatis occasionibus in ipsos uictores per occultas insidias impetus faciendus ac sic audacia reparanda. Nec oportunitas defit, cum pro felicitate superbius et incautius mentes efferantur humanae. Si quis hunc casum ultimum putat, cogitet euentus omnium proeliorum inter initia contra illos magis fuisse, quibus uictoria debebatur.

[26. ОБЩИЕ ПРАВИЛА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ.
Во всех сражениях и походах главное правило таково: то, что тебе полезно, должно быть вредным для врага, то, что помогает ему, тебе всегда идет во вред. Поэтому мы не должны делать или не делать ничего, что соответствует его воле, но только то, что мы сочтем полезным для себя. Ведь ты начнешь действовать против себя, если будешь подражать тому, что он сделал в своих интересах, и обратно: то, что ты попытался сделать для себя, обратится против него, если бы он пожелал подражать.
Кто на войне больше наблюдает за ночными дозорами и пикетами, больше трудится над упражнением своих воинов, тот менее подвергается опасностям.
Никогда не должно ставить в боевой строй воина, которого ты раньше не испытал.
Лучше победить и укротить врага недостатком продовольствия, внезапными нападениями или страхом, чем сражением, в котором обыкновенно больше имеет значения счастье, чем доблесть.
Нет лучше плана, чем тот, которого не знает враг, пока ты его не выполнил.
Благоприятный случай на войне обычно больше оказывает помощи, чем доблесть.
Если ты побудил вражеских воинов перейти к себе или они сами переходят, если они это делают искренно, в этом много уверенности для нас в успехе, так как врагу наносят больший удар перебежчики, чем убитые.
Лучше в тылу боевого строя сохранять много отрядов в резерве, чем широко растянуть боевой строй.
С трудом может быть побежден тот, кто умеет правильно судить о войсках своих и своего противника.
Больше пользы от доблести, чем от численности.
Часто больше пользы приносит местность, чем храбрость.
Немногих людей природа рождает храбрыми: практика и опыт своими хорошими наставлениями делают такими гораздо большее число людей.
Благодаря труду войско процветает, от безделья стареет и слабеет.
Никогда не выводи войска в открытое сражение, если не видишь, что оно надеется на победу.
Внезапное пугает врага, обычное немногого стоит.
Кто неосмотрительно преследует, расстроив свои ряды, тот хочет отдать противнику победу, которую сам получил.
Кто заранее не приготовил продовольствия и всего необходимого, тот побеждается без оружия.
Кто превосходит врага численностью и храбростью, сражается квадратным строем; это – первый способ.
Кто считает себя неравным врагу, пусть правым своим крылом гонит левый фланг неприятеля; это – второй способ.
Кто уверен, что его левое крыло очень сильно, пусть нападает на правый фланг неприятеля; это – третий способ.
У кого хорошо обученные воины, тот должен начинать бой на обоих крыльях: это – четвертый способ.
У кого хорошее легковооруженное войско, пусть он нападает на оба неприятельских крыла, поставив перед боевым строем метателей дротиков и стрел; это – пятый способ.
Кто не полагается ни на численность войск, ни на их доблесть, если ему придется вступить в бой, пусть он ударит правым своим крылом на левое неприятельское, а остальные свои войска вытянет, наподобие вертела; это – шестой способ.
Кто знает, что он имеет войска или более малочисленные или более слабые, пусть – это седьмой способ – с фланга имеет себе для поддержки или гору, или город, или море, или реку, или что-либо иное.
Кто более уверен в своей коннице, пусть он ищет места, более подходящие для конницы, и ведет бой больше при помощи конницы.
Кто полагается на свои пешие войска, пусть выбирает местность для пешего войска и ведет бой пешими войсками.
Когда вражеский шпион тайно ходит по лагерю, все получают приказ днем войти в свои палатки, и шпион тотчас же обнаруживается.
Когда ты узнаешь, что твой план предательски сообщен противникам, тебе, конечно, следует переменить свое намерение.
Что нужно сделать, обсуждай со многими; но что ты собираешься сделать – с очень немногими и самыми верными, а лучше всего – сам с собой.
Солдат исправляют на местах стоянок страх и наказание; а в походах их делают лучшими надежды и награды.
Хорошие вожди вступают в открытый бой только при благоприятных обстоятельствах или при крайней необходимости.
Великим является намерение потеснить врага скорее голодом, чем оружием.
Каким способом ты намерен сражаться, пусть враги не знают, чтобы они не замыслили найти против этого какие-либо средства.]
Что касается конницы, то и относительно нее есть много указаний; но так как эта часть войска и по практике упражнений, и по роду оружия, и по высокому качеству лошадей много превосходит прежнюю, то я думаю, что мне нечего делать выборки из моих книг, так как и современные наставления по этому поводу вполне достаточны.

(XXVI. REGVLAE BELLORVM GENERALES) In omnibus proeliis expeditionis condicio talis est, ut quod tibi prodest aduersarium noceat, quod illum adiuuat tibi semper officiat. Numquam ergo ad illius arbitrium aliquid facere aut dissimulare debemus, sed id solum agere, quod nobis utile iudicamus. Contra te enim esse incipis, si imiteris quod fecit ille pro se, et rursum quicquid pro tua parte temptaueris contra illum erit, si uoluerit imitari. In bello qui plus in agrariis uigilauerit, plus in exercendo milite laborauerit, minus periculum sustinebit. Namquam miles in acie producendus est, cuius antea experimenta non ceperis. Aut inopia aut superuentibus aut terrore melius est hostem domare quam proelio, in quo amplius solet fortuna potestatis habere quam uirtus. Nulla consilia meliora sunt nisi illa, quae ignorauerit aduersarius, antequam facias. Occasio in bello amplius solet iuuare quam uirtus. In sollicitandis suscipiendisque hostibus, si cum fide ueniant, magna fiducia est, quia aduersarium amplius frangunt transfugae quam perempti. Melius est post aciem plura seruare praesidia quam latius militem spargere. Difficile uincitur qui uere potest de suis et de aduersarii copiis iudicare. Amplius iuuat uirtus quam multitudo. Amplius prodest locus saepe quam uirtus. Paucos uiros fortes natura procreat, bona institutione plures reddit industria. Exercitus labore proficit, otio consenescit. Numquam ad certamen publicum produxeris militem, nisi cum eum uideris sperare uictoriam. Subita conterrent hostes, usitata uiliscunt. Qui dispersis suis inconsulte sequitur, quam ipse acceperat, aduersario uult dare uictoriam. Qui frumentum necessariaque non praeparat, uincitur sine ferro. Qui multitudine et uirtute praecedit, quadrata dimicet fronte, qui primus est modus. Qui inparem se iudicat, dextro cornu suo sinistrum cornu pellat inimici, qui secundus est modus. Qui sinistram alam fortissimam habere se nouit, dextram alam hostis inuadat, qui est tertius modus. Qui habet exercitatissimos milites, in utroque cornu pariter proelium debet incipere, qui quartus est modus. Qui leuem armaturam optimam regit, utramque alam hostis inuadat ferentariis ante aciem constitutis, qui quintus est modus. Qui nec numero militum nec uirtute confidit, si depugnaturus est, de dextra sua sinstram alam hostium pulset reliquis suis porrectis in similitudinem ueri, qui sextus est modus. Qui pauciores infirmioresque habere se nouit, septimo modo ex uno latere aut montem aut ciuitatem aut mare aut fluuium aut aliquod debet habere subsidium. Qui confidit equitatu, aptiora loca quaerat equitibus et rem magis per equites gerat. Cum explorator hostium latenter oberrat in castris, omnes ad tentoria sua per diem redire iubeantur, et statim deprehenditur explorator. Cum consilium tuum cognoueris aduersariis proditum, dispositionem mutare te conuenit. Quid fieri debeat, tractato cum multis, quid uero facturus sis, cum paucissimis ac fidelissimis uel potius ipse tecum. Milites timor et poena in sedibus corrigit, in expeditione spes ac praemia faciunt meliores. Boni duces publico certamine numquam nisi ex occasione aut nimia necessitate confligunt. Magna dispositio est hostem fame magis urguere quam ferro. Quo genere depugnaturus sis, nesciant hostes, ne aliquibus remediis obsistere moliantur.) De equitatu sunt multa praecepta; sed cum haec pars militiae usu exercitii, armorum genere, equorum nobilitate profecerit, ex libris nihil arbitror colligendum, cum praesens doctrina sufficiat.

Изложены мною, о непобедимый император, все основные принкипы, оправдавшие себя на практике в различные времена, достоверные примеры увековечены знаменитейшими писателями (древности) в их книгах, чтобы к твоей опытности в метании стрел, которой в твоей светлости дивятся персы, к ловкости и красоте твоей верховой езды, которой хотели бы подражать, если бы могли, племена гуннов и аланов, к быстроте бега, с которой не могут сравняться сарацин и индиец, к искусству тактики, которым гордятся наши экзерцирмейстеры, если хоть отчасти им обладают, – чтобы ко всему этому ты присоединил и знание правил, как вести бой, т.е. скорее как побеждать, поскольку в равной мере по доблести души и настроению ума ты являешь перед государством высокий пример долга как императора, так и воина.

Digesta sunt, imperator inuicte, quae nobilissimi auctores diuersis probata temporibus per experimentorum fidem memoriae prodiderunt, ut ad peritiam sagittandi, quam in serenitate tua Persa miratur, ad equitandi scientiam uel decorem, quae Hunnorum Alanorumque natio uelit imitari, si possit, ad currendi uelocitatem, quam Saracenus Indusque non aequat, ad armaturae exercitationem, cuius campidoctores uel pro parte exampla intellexisse gaudent, regula proeliandi, immo uincendi artificium iungeretur, quatenus uirtute pariter ac dispositione mirabilis reipublicae tuae et imperatoris officium exhiberes et militis.