Ратники. 14 биографий43 н.э.-1944     Фрагменты текста
I. ГАЙ ЛАРГЕНИЙ [I В. Н.Э. ВТОРЖЕНИЕ В БРИТАНИЮ] ... Солдат не подвергает сомнению своё дело, потому что он окружён друзьями и земляками, которые не сомневаются. Командиры и соотечественники солдата относятся к его поступкам с терпимостью, одобрением или откровенным восхищением. Он испытывает (возможно, впервые в жизни) радость братства — то самое чувство, которое возникает при осознании себя частью сплочённой группы, где все зависят друг от друга и делят на всех беду и победу. Иногда он согласится, что сразу после страшной опасности ощущает себя живым и энергичным на каком-то внутреннем уровне, выходящем за рамки разума и общепринятой морали. Он чувствует подъем благородных чувств, становясь свидетелем героических поступков и самопожертвования, на что война иной раз вдохновляет самых обыкновенных людей. Его отвращение к ужасам войны обычно ослабевает с каждым новым боем. И если он искренне верит, что вынужден убивать и разрушать, чтобы защитить собственное государство и своих любимых, то никакие самые убедительные доводы рассудка или оскорблённого морального чувства не остановят его. На этом древнем уровне не может быть ни размышлений, ни греха. Солдаты, описанные в этой книге, не являются ни героями, ни чудовищами — это обычные рядовые. ... Роже де Динана тонкости наследования престола интересовали мало, и миропомазание Стефана представлялось ему нормальным решением проблемы. Он с радостью стал подданным Стефана, принёс ему присягу и был готов служить ему верой и правдой, так же, как раньше служил королю Генриху. В любом случае, после семнадцати лет военной службы любой другой образ жизни казался Роже невозможным, а мысли о возвращении в свое поместье и жизни в тихой деревне совсем не непривлекали. После смерти отца в 1117 г. Роже сдал свою землю в аренду за постоянную плату. Он понимал, что теряет в деньгах, однако это освободило его от утомительного бремени личного управления поместьем. Скучная череда наблюдений за качеством исполнения работ, выслушиваний мелочных и многословных служащих, проведение судов и все остальные управленческие дела, из которых состояла жизнь сельского землевладельца, казались Роже невыносимо занудными.[27] Доходов от земельной собственности и ежедневного жалования в восемь пенсов хватало на азартные игры, женщин и пирушки с друзьями. Роже часто думал, что склонность к перемене мест и авантюрный характер он унаследовал от деда. Старый Бертран де Динан оставил свои земли в Бретани, чтобы последовать за великим герцогом Вильгельмом, когда тот отправился завоёвывать Англию. Он выжил в страшной битве на Сенлак-Хилле в октябре 1066 г. ... КАВАЛЕРИЙСКАЯ РОТА капитана Уолтера Тайлера была развёрнута в передней линии крыла сэра Джеймса Рэмси — левого крыла Парламентской армии. День выдался холодным, и лишь один человек из дюжины мог похвастаться, что в ранце у него лежит кусок хлеба и сыра. Эббот, верхом на беспокойном жеребце Петарде, находился в первом ряду справа от корнета Бланда, держащего оранжевый штандарт роты. Люди Рэмси выстроились на позиции задолго до того, как «кавалеры»[84] стали спускаться с крутого холма, и ожидание показалось Дэниелу мучительным. Он и его товарищи слишком хорошо помнили, как, отпустив поводья и окровавленные шпоры, бежали от людей принца Руперта во время последней своей битвы при Поуик-Бридж ровно месяц назад. Дэниел подумал, что, может быть, именно эти войска сейчас выстраиваются в 800 ярдах от них. (На самом деле, так и было.) Дэниелю это не нравилось, еще меньше это пришлось по нраву его лошади — Петард сначала танцевал вправо, потом влево. Когда конь уходил налево, он частенько сталкивался с корнетом Бландом, который ругал Эббота за то, что тот не в состоянии контролировать своего скакуна. ... Обычный пехотинец заряжал свое ружье стоя, причём спокойно, а стрелку требовалось отработать искусство делать это в укрытии и в движении. Джордж обнаружил, что в положении лежа он мог зарядить карабин и выстрелить из него примерно два раз в минуту, а с использованием готовых патронов — около трех раз в минуту. Хотя заряжал он со средней для стрелков скоростью, меткость его стрельбы была гораздо выше среднего, и по завершении стрелковой подготовки капитан наградил его как самого успешного в роте серебряной медалью, которую он имел право надевать во время смотров. Эта награда также позволяла ему носить зеленую кокарду на черном войлочном шако — это была привилегия стрелков, способных поразить четыре мишени из шести. ... В течение преследования мы иногда днями не рассёдлывали лошадей, а несколько раз всю ночь, стоя, ждали приказа « в седло», и всё это не укрепило моего здоровья. Много хороших лошадей загнали до смерти. 27 мая при Хановер-Корт-Хаусе рота «A» целиком взяла в плен роту капитана Джонсона из 28-го Северно-Каролинского пехотного полка. При конвоировании их в тыл внешний вид этих обманутых негодяев вызывал большой интерес. Факт состоит в том, что наша собственная пехота направляет в нас, кавалеристов, не меньше обидных эпитетов, чем отправляет пуль в мятежников. Для армейских людей уже не секрет, что в качестве боевого оружия кавалерийская пика в Америке потерпела полное фиаско. Они полезны лишь при атаке в конном строю, а я не видел ни единой такой. В бою карабинер стоит дюжины улан. С другой стороны, наши офицеры очень любят живописный вид вымпелов на пиках. Им ведь не приходится их нести. Чуть не забыл рассказать, что нам случилось увидеть подъём на военном воздушном шаре мистера Холла. Это один из людей профессора Лау.[138] Он поднялся, чтобы рассмотреть позиции мятежников, но очень быстро приземлился, потому что оказался в пределах досягаемости орудий противника. В этой важной кампании мы повидали много необычных зрелищ и принимали участие почти во всех сражениях, но обычно в каждое место бросали только один эскадрон, роту или небольшую команду. Нас также использовали на разных других видах службы, например, в охранении штаба и т.п. Правда, мы не только страдаем, но и распеваем всякие оскорбительные для конфедератов песенки. ... Овенден заметил маленькие точки света в лагере под горой — кто-то ходил с лампами, повара разожгли свои плиты. Послышались первые звуки движения: начали грузиться погонщики, возмущённо заволновались верблюды, раздались удары палок их сердитых начальников. Время будить сержанта. Он обошёл периметр, прислушиваясь, приглядываясь. Чудесная тихая ночь, никаких снайперов, ничего. «Фриди» — очень коварные бестии («фриди» — жаргонное прозвище пуштунского племени афридиев, населявшего горные области на границе Афганистана и северо-западной части Британской Индии [нынешнего Пакистана]. Иногда они нападают на пикеты именно на рассвете, как это испытали на себе бенгальцы у Джамруда13. Чаще всего ты вообще их не видишь. В лучшем случае они выглядят, как куча старых лохмотьев, а если они замаскировались, ты можешь смотреть неделю и ничего заметишь, даже прямо у себя под ногами. Нельзя терять бдительности и с пленными. Однажы был случай, когда раджпуты[167] схватили несколько человек, разоружили и повели их в штаб полка. Так один старый подлец сел на землю, начал мыться в ручье, а потом, совершенно спокойно, подошёл к полковнику, откуда-то из своих лохмотьев выхватил нож и всадил его офицеру в живот. Раджпуты вскоре покончили с этим племенем ... ... 
H@B002
150 р Ратники. 14 биографий 43 н.э.-1944 Под редакцией Мартина Уиндроу и Фредерика Уилкинсона Эта книга, вышедшая в далеком 1971 г, сразу же стала бестселлером и продолжает оставаться им и поныне и по-прежнему не имеет аналогов. Без преувеличения можно сказать, что перед Вами подлинная классика военно-исторической литературы. Четырнадцать солдат, чьи биографии приведены в книге, являются вымышленными персонажами, но их судьбы вплетены самым тесным образом в историю соответствующей эпохи, представленную авторами в виде впечатляющего рассказа, изобилующего подлинными историческими фактами и деталями, характерными именно для этого периода мировой истории. Каждому из них, будь то римский легионер I века нашей эры, английский лучник времен Столетней войны, швейцарский воин XV века, французский солдат в Канаде середины XVIII в., британский стрелок армии Веллингтона в Испании, русский пехотинец периода Крымской войны, французский «пуалю», погибший под Верденом, или немецкий панцер-гренадер из 3-й танковой дивизии вермахта, посвящен отдельный рассказ, в котором освещены различные аспекты повседневной жизни солдата, участие в походах и сражениях, показаны особенности вооружения, обмундирования и снаряжения, а также передан неповторимый колорит военного быта той или иной эпохи. Уникальные цветные планшеты для каждой биографии выполнены талантливым британским художником Джеральдом Эмблтоном. Книга также содержит и множество других иллюстраций. Подробнее: фрагменты текста 
|