!Даты по старому стилю!
Реляция А. В. Суворова П. А. Румянцеву, 24 октября 1794 г.
После
сокрушения мятежников при Кобылке ожидал я приближения корпуса в команде
генерал-порутчика и кавалера Дерфельдена. Как скоро оной примкнул к правому крылу соединенных войск, положено на военном совете итти к Праге и, несмотря ни на какие укрепления, взять приступом.
По сему мероположению 20 и 21 чисел заготовляли плетни, фашины и лестницы. 22 числа все войски трех корпусов тронулись тремя колоннами, вступили в назначенные лагерные места от передовых окопов подале пушечного выстрела при барабанном бою и музыке, и тотчас разбили свой стан.
С приближением войск наших мятежники на передовых укреплениях стояли в строю и слышен был в среднем окопе великий шум, пикеты их вмиг збиты и цепь наша заняла их места.
Тот же день обозрело всеми генералами местоположение укрепления мятежников, а в ночь построены батареи от средняго корпуса под управлением
генерал-порутчика Потемкина на 16 орудей; с праваго крыла от корпуса
генерал-порутчика Дерфельдена на 22 орудия, с леваго же крыла от корпуса
генерал-порутчика Ферзена на 48 орудий по числу пушек, при каждом корпусе имеющихся. Батареи были построены для того токмо, чтобы отвлечь неприятеля чаять приступа.
23 числа на разсвете со всех сторон огонь открыт, на которой мятежники отвечали живо, но с весьма малым для нас уроном.
В тот же день положено штурмовать следующей ночи пред разсветом неприятельские укрепления семью колоннами и имянно: корпуса
генерал-порутчика Дерфельдена две колонны: первая — в команде генерал-майора Ласия, состоящая из третьего баталиона егерей Лифляндского корпуса и трех баталистов Фанагорийских гранодер, имея в резерве Тульский пехотный полк и три эскадрона Киевскаго конно-егерского полку. Вторая колонна в команде полковника князя Дмитрия Лобанова-Ростовскаго, состоящая из второва баталиона егерей. Белорусского корпуса, двух баталионов Апшеронского и одного баталиона Низовского мушкатерских полков, имея в резерве другой баталион Низовской и три эскадрона Кинбургских драгунских спешенных.
От средняго корпуса под начальством генерал-порутчика Потемкина две колонны, третью под командою генерал-майора Исленьева составляли второй баталион егерей Лифляндского корпуса, четыре баталиона Херсонских гранодер; в резерве один баталион Смоленскаго мушкатерского и пять экскадронов Смолелского драгунского полков; последние спешены; конницы три эскадрона Переяславских конных егерей.
Четвертая колонна в команде генерал-майора Буксгевдена составляла третий баталион егерей Белорусскаго корпуса, четвертый баталион егерей Лифляндскаго корпуса и два баталиона Азовскаго мушкатерского полку, в резерве с ней полк Ряжского мушкатерского же, другая пять эскадронов Смоленских драгун спешенных и конницы три эскадрона Ольвиопольских гусар.
От корпуса генерал-порутчика Ферзена под его начальством три колонны, пятая под командою генерал-майора
Тормасова составляла первый баталион егерей Бкаторинославского корпуса, два баталиона Курскаго полку и один баталион гранодер, сформированный из рот. Резерв ее — баталион гранодер, такой же баталион Новгородского мушкатерского полку и три эскадрона Елисаветградских конных егерей.
Шестую колонну в команде генерал-майора Рахманова составляли баталион егерей Екатеринославского корпуса, три баталиона сибирских гранодер: в резерве — два батальона Днепровского мушкетерского полку и три эскадрона Воронежских гусар.
Седьмую колонну в команде генерал-майора Денисова составляли Черноморцев 200 человек, третий и четвертый баталионы Екатеринославского корпуса, два баталиона Козловскаго мушкатерскаго полку; в резерве — два баталиона Углицкаго мушкатерскаго ж полку и три эскадрона Елизаветградских конных егерей. Вся прочая конница под начальством генерал-майора Шевича разделена была для прикрытия артиллерии, и имянно: с правого крыла в команде бригадира Поливанова Киевскаго полку конных егерей, два эскадрона Северского и Софийского карабинерных полков по два эскадрона и полк Мариупольский легко-конной шесть, всего 12 эскадронов.
Промеж 4-й и 5-й колонн по пространству места, оныя разделявшаго, так и для прикрытия артиллерии от средняго корпуса были под присутствием генерал-майора Шевича семь эскадронов Переяславских конных егерей и полк Александрийский в 5-ти, всего 12 эскадронов.
В правом фланге 5-й колонны под командою бригадира и кавалера Боровского, Черниговского и Глуховского карабинерных полков 10 эскадронов и три эскадрона Ольвиопольских гусар — всего 13 эскадронов.
С левой же стороны между 7 и 6 колоны в команде бригадира Сабурова четыре эскадрона Елисаветградских конных егерей, Ахтырский легкоконной полк и три эскадрона воронежских гусар, всего 13. Казаки были по нужным пунктам на правом крыле к берегу Вислы. В команде подполковника Родионова 350 человек, в левом 4 колоны в команде подполковника и кавалера Грекова 630 человек, между ими и 5 колонны в команде подполковника и кавалера Бузина 750 человек.
С левого крыла 6-й колонны под командою подполковника Андрияна Денисова 500 человек, да по берегу Вислы в команде Василия Денисова 425 человек.
Таким образом расположа все войски, предписано первым четырем колоннам атаковать с левого мятежникова крыла, сорвать передния их на кочурах
зделанныя укрепления, на плечах войтить и овладеть главным их: ретранжементом, а завладев оным, паки атаковать последния окопы вокруг Праги и самою Прагою; и: первой из сих четырех колонн, по овладении ретранжементом, предписано итти вверх по берегу и отрезать неприятеля от мосту.
5 и 6-й колоннам предписано начать атаку тогда, как первые четыре колонны сорвут передовыя укрепления.
Последней же седмой колонне приказано выступить с места своего два часа прежде прочих колонн, дабы иметь достаточно времени обойтить на остров и, овладев тамо находившуюся мятежников часть ретрамжемента и батареи, по берегу Вислы вниз по ее течению войтить в Прагу и отрезывать тамо ж у неприятеля мост в помощь первой колонне.
24 числа в три часа по полуночи все войски выступили к назначенным им пунктам и, состоясь в глубокой тишине, достигли до той черты, отколи на удар вести их надлежало.
В пять часов пред разсветом сигнальная ракета пущена. Все четыре правый колонны двинулись [а также] 3-я и 4-я колонны [центра]. Поспешно сорвали неприятельские пехотные пикеты, достигли к волчьим ямам. Как в первой и второй колоннах огонь загорелся, и распространился вокруг всех укреплений обе первые колонны и с ними купно в интервал между колонн Тульской пехотной под командою неустрашимого полковника Ливена, выдержав перекрестные выстрелы как с батарей на кои шли, так с острова на Висле да из самой Варшавы под картечным и ружейным огнем с несказанною твердости и быстротою перешли ров, опрокинули противников, овладели валом, ударили на стоящего за оным конницею и пехотою неприятеля, преодолев сильное его сопротивление с великим кровопролитием истребили, покрыв все те места; его телами; в самое сие поражение посланный от бригадира Поливанова полковник Засс с киевскими конно-егерскими двумя эскадронами перешол чрез ров, с великою стремительностию ударил на остатки державшейся неприятельской конницы и с успешным поражением обратил оную. Пехота, гнавши неприятеля по берегу Вислы, вошла в Прагу, изгоняя из улицы в улицу, на плечах их дошли до мосту, множество положили на месте, множество потопили и от мосту отрезав, взяли в плен двух генералов и знатное число мятежников.
Третья и четвертая колонны, встречены будут картечными и сильными ружейными выстрелами, набросав плетни на волчьи; весьма глубокия, ямы, перейдя оныя спустились в болотистый ров и, быстро, взошед по лестницам на вал, овладели первыми неприятельскими батареями. Третья колонна, овладев двумя бастионами, как только вновь доходила до средняго и главного ретражемента, увидела конницу неприятельскую, готовящуюся взять оную во фланг.— Храбрый генерал-майор и кавалер Исленьев приказал двум баталионам гранодер зделать фрунт и аттаковать ее на штыках, что исполнено с такою быстротою, что неприятель, увидя стремление наших, обратился в бег. Передовые баталионы, не останавливаяся, шли далее к внутреннему ретранжементу, паки перешли волчьи ямы, весьма глубокий ров и, преодолев наисильнейшее упорство неприятеля, его сбили, овладели еще батареею; резерв же оной под командою бригадира Владычина,... рассеясь с колонною и очищая в интервалах, поражал сбиравшегося неприятеля и войдя в первый ретранжемент, тотчас разрыл вал и очистил путь для конницы. Четвертая колонна, овладев с безмерным мужеством, как выше сего сказано, 2-мя батареями, главным кавальером передового укрепления, одетым внутри каменною стеною, огражденною снаружи палисадом, разделя на части, одну отправила вдоль по укреплению и овладела еще пятью батареями, и, не дав нигде неприятелю образумиться, поражая всюду на штыках, где только неприятель чаял упорно защищаться но мужеством, свойственным войскам и разъяренными воинами, все упорствовавшие были на месте положены. Оттуда, прошед до зверинца, встречены были находящимся неприятелем в засеке, к которому от разных мест бегущие спасались; но и тут не нашли мятежники своего спасения, по немалому и сильному сопротивлению из засеки выгнаты, оставя груды тел побитых; в середине зверинца паки неприятель чаял обороняться, но подоспевшею другою частию колонны, которая, преодолев весь его огонь и упорство, овладела главным ретранжементом, атаковала тут неприятеля с другой стороны, когда левая часть уже его опрокидывала, и стесненный с двух сторон неприятель истреблен тут до конца.
В самое сие время, когда уже обе сии третья и четвертая колонны, преодолев все величайшие трудности и наисильнейшее троекратное сопротивление, приближались с быстротою сорвать последнее укрепление вокруг Праги, вдруг взорвало погреб неприятельский с начиненными ядрами и бомбами, но сие неустрашимого
генерал-порутчика Потемкина с храбрыми войсками нимало не удержало, овладев оным, часть войска пустил в Прагу, другую построил на ретранжементе, а баталион егерей отправил к мосту.
Пятая колонна с левого нашего крыла, начав атаку в назначенное ей время, первая преодолела все опасности и затруднения и первая, овладев неприятельскими батареями, прошла в Прагу до самого мосту поражая неприятеля холодным ружьем.
Шестая колонна, опровергнув с своей стороны все неприятельский усилия, овладев назначенным ей укреплением, поразив множество неприятеля на месте, на штыках гнав оного, также вошла в Прагу.
Седьмая колонна, имев в следовании к назначенному ей пункту сильные преграды, оные преодолела, очистила мятежниками занятый лес, перешла чрез залив, отрезала неприятельскую тамо конницу и всю оную истребила частию потопив, и частию взявши в плен, подоспела и сия колонна к последнему поражению неприятеля в Праге.
Конница наша, разделенная на части под начальством генерал-майора Шевича, содействовала всюду с удивительною храбростию и быстротою, при первой атаке неприятельских передних укреплений. Генерал-майор Шевич приказал тот час казакам подполковника Бузина и премьер-майора Грекова, подъехав к укреплениям, кричать “ура”, чтобы тем отвлекать неприятеля к поданию атакованным помощи и заставить их ожидать на себя нападения, во время первого нашего правого крыла атаки на неприятеля, и приметя, что с другой стороны оной, выходя из укрепления и пробираясь кустарниками скоплялся, приказал тотчас подполковнику Гелфрейхту с осемью эскадронами Переяславского конно-егерского полку их атаковать, что он быстро исполнил и, положив часть на месте, протчих взял в плен. Как скоро наши овладели передними укреплениями, так скоро все резервы конницы с артиллериею взошли на оные, под прикрытием в средине 13 эскадронов, где сам находился помянутой генерал-майор Шевич. Артиллерии капитан Резвой, подвигая артиллерию по мере, как неприятель был вытесняем, устроил, наконец, батарею на берегу Вислы и произвел в Варшаву столь сильную канонаду, что заставил умолкнуть находившиеся тамо батареи, и потом бросал гранаты и ядры, пускал столь живо, что нанес городу великое смятение и страх. Под командою бригадира Поливанова эскадроны, в резерве находящиеся с правого нашего крыла, коль скоро колонны укреплениями овладели, тотчас, разрыв вал за оными, и въехали и предуспели атаковать конницу, сломить оную и, поражая, гнали до самого ея сокрушения.
Под командою бригадира Боровскаго, командовавшаго резервом от трех колонн
генерал-порутчика Ферзена, по завладении колоннами нашими укреплениями, чрез вал въехал с эскадронами, ему вверенными, и разделяя, где обстоятельства требовали, довершил нападением истреблять неприятеля или брать в плен.
Полковник Волков, прикрывая нашу артиллерию с левой стороны, вслед за войсками тако ж ввез оную в укрепление; он, с начала дела долговременно выдерживая с эскадронами сильную кононаду и въехав в ретранжемент, не раз ретирующегося неприятеля атаковал, поражал и несколько сот взял в плен.
По преодолении всех трудностей и превозмогши упорную защиту неприятеля из трех укреплений, ворвались наши войски в Прагу. Страшное было кровопролитие, каждой шаг на улицах покрыт был побитыми. Все площади усланы были телами, последнее и самое страшное истребление было на берегу Вислы в виду варшавского народу. Сие пагубное для них зрелище привело в трепет, а подоспевшая наша к берегу первая артиллерия столь успешно действовала, что многия домы повалила, и одна бомба пущенная пала посреди заседания так называемой найвышней их рады, от чего присудствующие в ней разбежались и черепьем одним, когда оная лопнула, убит секретарь сей рады. Так будто громовой удар, разразив, разрушил тут заседание сего беззаконного судилища. От свиста ядр, от треска бомб, стон и вопль раздался по всем местам в пространстве города. Ударили в набат повсеместно. Унылый звук сей, сливаясь с плачевным рыданием, наполнял воздух томным стоном. В Праге улицы и площади усланы были убитыми телами, кровь текла ручьями, Висла обагренная несла стремлением своим тела тех кои, имев убежище в ней, потопали. Страшное позорище видя, затрепетала вероломная сия столица.
Все сии блистательныя подвиги и самая победа произведена и одержана столь храбро, столь быстро, что оная с самого начала до совершенной победы продолжалась токмо три часа.
Погода нам благоприятствовала, день был тих и ясен; казалось, как будто солнце, любуясь безмерным мужеством войск великой Екатерины, хотело осветить пред глазами в заблуждении остервеневших варшавских мятежников так ужасное зрелище, оно их заставляло тем более ожидать своего разрушения.
Недостанет изречения изъяснить довольно похвалу неустрашимости г.г. частных начальников, мужество командующих колоннами, бодрого рвения штаб и обер офицеров и храбрость солдат. Жаркая ревность всех чинов, в сем случае оказанная неизъяснима; храбрые войски, коими я имею честь командовать, превосходят всякое одобрение. Редко видел я толь блистательной победы, дело сие подобно измаильскому.
Я исполняю слабо мой долг, когда только одобряю мужество их; сей долг свято обязывает просить пред монаршим престолом воздаяния сотрудникам моим с чувством наипризнательнаго восторга, отдаст токмо справедливость свидетельства моим отличившимся при сей знаменитой победе.
Б. О прочих чинах, отличившихся мужеством и храбростию подношу список.
Словом, все чины сего войска, от вышняго до нижняго, изъявили наижарчайшую ревность к службе, наиудивительную храбрость в подвиге, так что не токмо утвердили славу мужества, российскому войску свойственнаго, но и превзошли ожидание. И поистинне колико требовалось мужества, чтоб неприятеля, которого, по объявлению пленных, чиноначальников, было 30 000 человек за стенами твердых тройных окопов, огражденных множеством пушек и щитавшего сии укрепления необоримым оплотом, пред глазами всей столицы на них возлагающей надежду, колико мужества, повторю я, надлежало превозмочь и все препоны противулежащия, и отчаянное преодолеть упорство. Безмерная неустрашимость токмо совершить могла толь важный подвиг и одержать победу так, что из сей огромной армии, разом пораженной, едва-ли до 800 спаслися, ибо сочтено тел убитых 13 340 человек, в плен взято 12 860, из них до 10 000 распущено по домам и от ран умерло и более 3 000 потонуло. В числе оборонителей было жителей варшавских 4 000 человек, из них спаслось только 80. Из числа пленных три генерала: Мейн, Геслер и Крупинский, полковников 5, подполковников 7, майоров 17, офицеров 413. Генералы Елипский, Корсак, Квашневский и Грабовский убиты.
Пушек досталось нам 104.
Сей преславной день, даровавший нам толь важную, толь совершенную победу, в которой разом поражены много тысящные силы мятежников и опрокинуты крепкия их оплоты, и самой Варшаве угрожал блиским ей падением, венчает великую, Екатерину новыми неувядаемыми и вечными лаврами.
О наших убитых и раненых прилагаю здесь ведомость.
Генерал граф Александр Суворов-Рымникский.
Варшава.
ЦВИА, ф. ВУА. д. № 2731. ч. I. лл. 302-321.
