|
![]() |
|
|
![]() Гатчинские в русско-шведскую войну 1788-1790“ПОТЕШНЫЕ” ИДУТ НА ВОЙНУ...Олег Леонов
“Потешные” войска наследника российского престола великого князя Павла Петровича, больше известные под названием “гатчинских”, в исторических исследованиях почти неизменно получают дурную характеристику. Еще современники признавали их олицетворением плац-парадной муштры, палочной дисциплины, когда шагистика подменяла боевую выучку, а слепое повиновение внедрялось посредством рукоприкладства. Считается, что с гатчинских войск началось опруссачивание русской армии в конце XVIII века, что именно они стояли у истоков многих явлений, отрицательно сказавшихся на армейской действительности не только при Павле I, но и в последующие царствования. Даже с милитаристской точки зрения гатчинские экзерциции могут показаться неполноценными. Пока “екатерининские орлы” одерживали блестящие победы в настоящих сражениях, игрушечная армия в Гатчине с “воинственной живостью” занималась своими парадами, миниатюрными “маневрами” и “баталиями” на фоне садово-парковых ландшафтов. Все это верно, но справедливость требует упомянуть, что однажды “потешным” все же довелось нюхнуть пороха не понарошку. Этот достопамятный эпизод (первый и единственный в их истории) произошел в годы русско-шведской войны 1788-1790. Тогда же свое боевое крещение принял и создатель гатчинских войск - цесаревич Павел Петрович. Начало Гатчинской команде
было положено в 1782 г., когда по указу Павла
Петровича формируются два караула,
подчиненные ему лично. По праву генерал-адмирала
и президента Адмиралтейской коллегии он
отобрал солдат из восьми флотских
батальонов для несения караулов в своей
резиденции на Каменном острове и в
Павловске. В состав каждого караула входили:
2 фурьера, 2 капрала, 18 гренадеров, 14
мушкетеров и 1 барабанщик, итого 34 человека Подобные знаки внимания со стороны императрицы не могли существенно повлиять на отношения между матерью и сыном. С юности у наследника зародилось стойкое неприятие всего екатерининского. Окончательную роль в формировании его взглядов сыграло близкое окружение, состоявшее частью из тайных или явных противников Екатерины II. В противовес существующим порядкам Павел выбрал за образец для подражания прусскую военную и хозяйственную систему, став одновременно продолжателем дела своего отца - императора Петра III - страстного поклонника прусского короля Фридриха Великого.
Получив в свое распоряжение небольшие отряды, наследник постарался придать своим солдатам максимальное сходство с фридриховским воинством. Но постоянные ограничения со стороны матери и ее фаворитов, а также недостаток средств мешали проявлению его фантазий. Не смотря на это, караульные команды непрерывно растут в числе: к 1784 г. в них уже по 80 солдат, а к 1788 г. пешее войско наследника разрастается до 360 человек, организованных в три роты и артиллерийскую команду (1 унтер-офицер и 8 бомбардиров). С 1788 г. численность рот увеличивается до пяти, и они сводятся в батальон, который современники называли батальоном Его Императорского Высочества или “Павловским”. Солдаты этой импровизированной части набраны в равномерной пропорции из восьми флотских и двух адмиралтейских батальонов и числятся временно откомандированными в распоряжение генерал-адмирала. В тот период чины всех флотских и
адмиралтейских батальонов в униформе и
амуниции продолжали следовать докладу “О
мундире служащих во флоте и адмиралтействе”,
утвержденному еще 2 марта 1764 г. Всеобщая
реформа обмундирования, начатая в 1783 г. по
инициативе вице-президента Военной
коллегии князя Г.А. Потемкина, не затронула
военно-морской флот. Павел отверг
присланный ему доклад Потемкина о новой
военной одежде и, пользуясь правами
президента Адмиралтейской коллегии,
оставил морским частям прежние мундиры,
напоминавшие ему любимые прусские войска. В
1788 г. по его указу во всех флотских и
адмиралтейских батальонах обычные малые
воротники меняются на большие отложные
прусского образца, “каковые имеют
солдатские офицеры на Каменном острову” Опруссаченный облик солдат
довершают строевые приемы, разучиваемые
согласно рукописному “Великокняжескому
Шлезвиг-Голштинскому Военному Уставу для
инфантерии”. Новые порядки в батальоне Его Высочества насаждались под неусыпным контролем его командира - бывшего офицера прусской службы капитана барона Штейнвера 1-го. Артиллерийская команда была вверена унтер-офицеру морской артиллерии Кристиану Гессе - бывшему сержанту саксонской армии. Екатерининские вельможи с удивлением смотрели на эти непривычные их взгляду войска; один из них записал в своем дневнике: “В сие время содержала при дворе
Павловском караул рота гренадер из
батальона морского. Одежда и прочий прибор
сих солдат суть точъ так,
как будто оные нарочно сюда из
Пруссии выписаны, были. ... Живучи в Пруссии
долгое время, я. весьма довольно на тамошние
войска нагляделся, и посему смело могу
сказать, что помянутый батальон
совершенная копия прусских солдат” Помимо пешего батальона, в
подчинении у Павла Петровича с 1785 г. состоял
кирасирский полк его имени, размещенный в
Павловске. Этот полк также обучался на
прусский манер и сохранял униформу старого
допотемкинского образца, право на ношение
которой официально закреплял указ Военной
коллегии 1787 г., гласивший, что “Его
Императорского Высочества кирасирский
полк мундирные, амуничные и ремонтные суммы
принимает по старому штату” Кирасиры Наследника носили одностворчатые стальные кирасы, окрашенные в черный цвет. В 1792 г. выбранными из этого полка людьми были укомплектованы конные полки гатчинских войск - драгунский и Жандармский. Павел Петрович, вдохновленный
первыми наглядными результатами своих
военных теорий, желал бы подтвердить их на
практике. Однако испытать новые
формирования в бою пока не представлялось
возможности. Но вот летом 1788 г. началась
русско-шведская война, причем в очень
неблагоприятных для России условиях.
Лучшие полки воевали на юге империи против
турок, а для защиты Северной столицы от
нападения неприятеля хорошо обученных
войск явно не хватало. Казалось бы,
обстоятельства складывались в пользу
наследника. Но искреннее желание Павла
Петровича участвовать в войне во главе
созданных им отрядов наталкивалось на
сопротивление императрицы, опасавшейся
распространения в армии “прусской заразы”.
Все же из-за недостатка войск на границе с
Финляндией Екатерина разрешает Павлу
отправиться в армию генерала графа В.П.
Мусина-Пушкина, но только с одним
кирасирским полком своего имени.
Гренадерский батальон Его Высочества
отправляют отдельно на галерную флотилию
под начало капитана Слейзава 25 июня 1788 г. кирасирский
Наследника полк проследовал через Царское
Село в направлении финской границы.
Цесаревич лично провел своих кирасир
церемониальным маршем мимо балкона
Царскосельского дворца, где стояла
императрица с великими князьями
Александром и Константином и частью своего
двора. Полк прошел мимо высочайших особ в
полной парадной форме; офицеры выделялись в
строю яркими пунцовыми супервестами с
накладными латунными государственными
гербами, сверкавшими в лучах солнца. Спустя
сутки после церемонии, Павел, опережая свой
полк, уже спешил в Выборг в составе штаба
армии Мусина-Пушкина. Эта поездка оставила
в памяти будущего императора неизгладимые
впечатления. Августовским днем 1788 г. близ
крепости Фридрихсгам цесаревич приобрел
первый и единственный в жизни боевой опыт. А.В.
Храповицкий отметил в своих записках: “...21 числа.
Цесаревич в первый раз видел неприятеля, и
нюхал их порох, т.е. рекогносцировал их
укрепления, и они, открыв свою батарею,
убили у нас лошадь” Вялость и нерешительность главнокомандующего шведскими войсками - короля Густава III, - сочеталась с похожими качествами русского командующего графа Валентина Платоновича Мусина-Пушкина, которого Екатерина называла “сущим болваном”. Во многом эти причины определили относительно спокойное течение летней кампании 1788 г. Пришедшему в армию вслед за цесаревичем кирасирскому полку так и не нашли достойного применения. Простояв почти без дела все лето, полк с наступлением осени возвратился в павловские казармы. В дальнейшем кирасиры использовались для патрулирования побережья финского залива на случай высадки вражеских десантов. Зимой со шведской стороны, особенно в районе Нейшлота, наблюдатели стали замечать энергичные приготовления. Шведы накапливали провиант, фураж, зимнее снаряжение, включая лыжи. Русским, не имевшим достаточно сил, чтобы отразить зимнее наступление противника, оставалось лишь ждать. В столь напряженной обстановке императрица дала разрешение усилить войска на границе “потешным” батальоном, но с предписанием впоследствии раскассировать эту “батюшкину армию” по флотским экипажам. На санях большая часть батальона Его Высочества, одетого по-зимнему в овчинные полушубки, спешно перебрасывается из Выборга под Фридрихсгам. Но и здесь питомцам Павла Петровича не довелось показать свою хваленую прусскую выучку. Тревога оказалась ложной - зима и весна 1789 г. прошли в тишине и спокойствии. В начале весны батальон
цесаревича был отправлен обратно в Выборг,
где стояли 100 судов русской гребной
флотилии. Гренадеров присоединили к трем
флотским галерным батальонам, а
артиллерийскую команду назначили в экипаж
линейного корабля “Мстислав”.
Олег Леонов В иллюстрациях к статье использованы раскрашенные гравюры Я. Фон
Люде по рисункам Х.-Г.-Г. Гейслера из книги “Изображение мундиров Российско-императорского войска, состоящих из 88 лиц иллюминованных” (СПб., 1793). Статья опубликована: ВОЕННАЯ ИЛЛЮСТРАЦИЯ 1/1998 |
![]() Поиск / Search![]() Ссылки / linksВойна с Швецией 1788-1790 гг. А. Брикнер "История Екатерины II". Комплектование нижними чинами артиллерии Гатчинских войск Униформа русской пехоты 1783-1796 гг. Гатчинские войска вел. кн. Павла Петровича history.gatchina.ru ![]() Реклама |