|
Военная история 2-й половины 18 века |
|
|
|
|
|
Фонтан Кутузова. История мифаВиктор Ткаченко, Алёна Ткаченко. (Алушта) Единственным памятником произошедшему под Алуштой последнему сражению русско-турецкой войны, в результате которой Крым был вырван из под власти Турции, сегодня является Кутузовский фонтан. Посвящён он М.И. Кутузову, получившему в этом сражении тяжёлое ранение. Памятник достаточно широко известен, но сведения о его происхождении не конкретны. Кто и когда решил построить фонтан в честь Кутузова не ясно. Официальной точкой зрения является мнение о том, что данный фонтан, вероятно, появился во время строительства дороги на ЮБК, в 1824-1826 г. [17, с. 126]. По традиции водопользования родники и источники в Крыму оформлялись в фонтаны (чешме). В Российской империи в обязанности дорожных ведомств Таврической губернии входило обустройство придорожных фонтанов [11, с. 13; 27, с. 27; 28, с. 6]. Считается, что типовой фонтан на источнике Сунгу-Су на новой дороге, по своему местоположению вблизи предположительного места Шумского сражения, или названию (штык-вода; тюркск.), и был выбран генерал-губернатором М.С. Воронцовым для отметки памятной надписью в честь ранения Кутузова. Опирается эта версия на некоторые архивные материалы. В фондах ГААРК хранится записка от 23 ноября 1830 года из канцелярии таврического губернатора к подполковнику путей сообщения Шипилову. Губернатор Таврической губернии А.И. Казначеев пишет: “В проезд мой третьего дня по Алуштинской дороге я увидел Кутузовский фонтан в положении опасном, камни разошлись и могут рассыпаться. Посему прошу Вас принять меры к предупреждению разрушения сего прекрасного фонтана и памятника”. Это первый известный документ, касающийся Кутузовского фонтана [12, стр. 18]. 
Следующий документ находим в архивном деле № 8842. Там хранится представленный губернатору на утверждение для последующего воспроизведения в металле проект пояснительного текста: “БЛИЗЪ СЕГО МЂСТА ВЪ СРАЖЕНIИ СЪ ТУРКАМИ РАНЕНЪ ВЪ ГЛАЗЪ ГЕНЕРАЛЪ-МАIОРЪ МИХАИЛЪ ЛАРIОНОВИЧЪ КУТУЗОВЪ БЫВШIЙ ПОТОМЪ ГЕНЕРАЛЪ-ФЕЛЬДМАРШАЛЪ КНЯЗЬ СМОЛЕНСКIЙ”. Датирован документ 1833 г. В 1948 г. в Белогорске была найдена чугунная доска с упомянутой надписью. В настоящее время она хранится в ЦМТ (фото 1). По шрифту и исполнению она совершенно идентична другой, гораздо более крупной по размеру доске, тоже хранящейся в ЦМТ, с другим текстом, также согласно материалам дела № 8842, подававшимся на утверждение губернатору одновременно с текстом о ранении Кутузова. Ранее эта доска оформляла обелиск на Ангарском перевале, известный, как памятник строителям дороги (фото 2). Текст четырёхстрочный:
Согласно архивным данным обе доски были отлиты в Луганске в 1834 г. и доставлены в Крым для установки на памятники в феврале 1835 г. В 1856 г., в № 22 “Русского художественного листка” издателя В.Ф. Тимма была опубликована литография с подписью: “Фонтан Кутузова при дороге между Таушан-Базаром и Алуштою в Крыму” (рис.1). Сообщалось, что рисовал его с натуры Ф. Гросс, и приводилась надпись на фонтане, аналогичная представленной в 1833 г. на утверждение М.С. Воронцову. Полная идентичность текста давала повод связать чугунную доску из Белогорска с Кутузовским фонтаном. Но на рисунке Гросса изображённая в центре памятника текстовая панель иной формы, чем найденная в Белогорске доска. Крымскую серию своих рисунков Гросс создавал между 1842 и 1845 гг. и впервые публично представил в 1846 г. на выставке в Одессе. На цветном рисунке, датируемом не позднее 1845 г., видно, что доска с текстом на фонтане мраморная. Почему вместо чугунной текстовой таблички 1835 г. на фонтане к 1845 г. оказалась мраморная? Как и почему чугунная оказалась в Белогорске? Эти вопросы вызывали недоумение… Но есть ещё один факт, который тоже вызывал недоумение исследователей. По свидетельству XII тома ЗООИД, во второй половине XIX века, обелиск на перевале характеризовался не только как памятник строителям дороги [8, стр. 13], но и как “…Обеліск княземъ М.С. Воронцовыхъ поставленнай на высоте Алуштинскаго горнаго перевала, где въ Іюле 1774 года въ сраженіи съ Татарами и Турками…, Михаилъ Иларіоновічъ былъ опасно раненъ въ глазъ” [20, с. 171]. Что же могло давать повод для двойного определения памятника? Могли ли оба текста из архивного дела № 8842 предназначаться для двух чугунных табличек к одному памятнику, а именно к Воронцовскому обелиску на Ангарском перевале? И когда же всё-таки появился “Кутузовский фонтан”? Чтобы попытаться ответить на эти вопросы, попробуем ещё раз проследить историю Кутузовского фонтана по доступным нам источникам. И начнём мы немного с другой истории, тоже однако имеющей отношение к Шумскому сражению. В 1804 г. житель Карасу-Базара Турчу получил письмо от знакомого своей родни – Трабзонского чиновника. Последний просил “возобновить” надгробие своего отца Исмаил – Аги Тузчи оглу, турецкого офицера, погибшего в Шумском сражении и построить в его память поблизости фонтан. Турчу с соответствующей просьбой обратился к Таврическому губернатору Д.Б. Мертваго. Разрешение было дано и фонтан был возведён. Известно даже название источника, на котором установили фонтан [7, с. 4]. Но местоположение и дальнейшая судьба этого памятника неизвестны. Он больше никогда и нигде не упоминается. Крымскотатарский краевед Абдульваапов, со ссылкой на “описание Крыма” В. Кондараки предполагает, что местом, где находилась могила турецкого аги является Шумский азиз [1, с. 3]: “В Алуштинской долине, недалеко от дер. Шума, признан за азиза приближенный Аджи-Али Паши: Тузчи-оглу-Смаил-Ага, ранивший Кутузова в глаз и погибший тогда ж битве с русскими” [13, ч. 12, с. 32]. Упомянутый азиз находится в 300 м юго-западнее и выше бензозаправки, расположенной возле троллейбусной остановки “Лучистое”. Никаких следов фонтанов, арыков и даже старых троп, на этом возвышающемся над троллейбусной трассой Симферополь–Ялта Чатыр-Дагском отроге, заканчивающимся внизу у старой дороги Марусиным поворотом, нет и судя по топографии местности – не было. По словам родиашегося в д. Шума в 1931 г. местного жителя, перед войной он был свидетелем археологического обследования азиза. Он видел два почерневших, как из огня, скелета, без вещей. Насколько он помнит, их аккуратно закопали на том же месте. По данному описанию можно допустить, что это могут быть останки турок, пытавшихся в конце сражения прятаться в деревне и сожжённых русскими солдатами вместе с домом. В документах по сражению упомянуты такие эпизоды. Ниже, под троллейбусной остановкой “Верхняя Кутузовка конечная” сотрудником Института Археологии НАНУ А. Лысенко в 2008 г. обнаружено и обследовано небольшое мусульманское кладбище по характерным признакам (каменная обкладка могил, ориентация и пр.) датируемое XVII-XVIII вв. Было вскрыто одно погребение – мужской костяк со следами сабельных ударов на костях ног. А. Лысенко склонен связывать возникновение кладбища с событиями Шумского сражения. Кладбище кстати расположено как раз под турецкой батареей, штурмовавшейся русскими войсками. Впрочем об этом на момент обследования Лысенко сведений не имел. Из документов следует, что фонтан Исмаил-аги был установлен не на могиле, а там, где был источник и тропа (дорога), что бы путники имели повод с благодарностью подумать о том, кто стал причиной появления фонтана. Но вернёмся к нашей теме… Упоминаний о Кутузовском фонтане мы не встретим, ни у путешественников 20 - 30-х гг. XIX в., ни у исследователей, оставивших добросовестные описания этого района (П.И. Кёппен (1837), А.Н. Демидов (1837) и др.). Но в 1839 г. он упоминается в хранящейся в архиве рукописи П. Кёппена “Материалы для ближайшего познания горной части крыма”, а в 1842 появляется на военной карте полковника Бетева. [39, лист 7]. В 1850 г. “Фонтан Кутузова” впервые упомянут в публикации - в сочинении Ф. Домбровского “Обозрение ЮБК, пособие для путешествующихъ”: “От станции Таушанъ-Базаръ до Алушты 15 вёрстъ. Версты три дорога идёт на гору... На четвёртой версте влево увидите небольшую пирамиду... памятник строителям дороги 1824-1826 г. на высшей точке хребта яйлы. Въ двухъ верстахъ отъ пирамиды вправо, у самой дороги, Фонтанъ Кутузова ...Отъ Фонтана начинается спускъ съ горы” [8, с. 13]… Более подробное описание памятника публикуется в уже упоминавшемся “Листке Тимма” в 1856 г. В конце 1874 г. монетным двором СПб в серебре и бронзе была выпущена памятная медаль с изображением Кутузовского фонтана (фото 3). Над изображением у верхнего края медали овальные надписи в двух строках: въ память 27 июня 1774 г., под ней: ОТЪ СТАРШАГО ВНУКА. В обрезе медали шесть строк: 
БЛИЗЬ СЕГО МЪСТА ВЪ СРАЖЕНIИ СЪ ТУР- КАМИ РАНЕНЪ ВЪ ГЛАЗЪ ГЕНЕРАЛЪ МАIОРЪ МИХАИЛЪ ЛАРIOНОВИЧЪ КУТУЗОВЪ БЫВШ: ПОТОМЪ Г. ФЕЛЬДМАРШАЛ КНЯЗЬ СМОЛЕНСКIЙ. Шестистрочная надпись в точности повторяет текст таблички с фонтана. Старшим среди внуков фельдмаршала с 1821 г. после смерти первого внука Иллариона Матвеевича Толстого, до собственной кончины в 1883 г., являлся Павел Матвеевич Толстой. Ему, единственному из внуков, Александр II в 1859 г. разрешил прибавить к своей фамилии (с передачей потомству) фамилию деда (без княжеского титула и добавления "Смоленский"), после чего он стал именоваться Голенищевым-Кутузовым-Толстым [4]. Строка на медали указывает на его участие в создании памятника славному деду. Здесь уместно вспомнить, что в 1842 г. в Симферополе появился восемнадцатиметровый четырёхгранный диоритовый “Долгоруковский” обелиск, поставленный внуком В.М. Долгорукова В. Долгоруковым в память завоевания Крыма его дедом в 1771 г. В 1845 г. внук Румянцева поставил подобный обелиск в честь своего деда на поле Кагульского сражения. Граф Воронцов в том же году установил на Кагульском поле семиметровый каменный крест в честь своего деда участвовавшего в том сражении. Такая тенденция 40-х гг. подтверждает информацию, вытекающую из легенды упомянутой медали о возможности участия старшего внука Кутузова в создании, или капитальной реконструкции памятника. Наиболее вероятной датой реконструкции памятника 1835 г. является ещё и по причине юбилея со дня рождения М.И. Кутузова. Примерно на эту дату указывает и возраст топольков изображённых на рисунке Гросса в оформлении фонтана. Упомянутая на медали дата ранения “27 июня” является ошибочной. Указанная в некоторых документах дата 24 июля была прочитана невнимательно. Даже во второй половине XX века, разобравшись с цифрой, месяц долго читали, как июнь. Об этом свидетельствует надпись “24 июня” на современном фонтане (фото 4). Впрочем дата “24 июля” тоже неверна. Как показывают последние исследования, Шумское сражение произошло 23 июля, а 24-го имела место разведка боем на Алуштинский лагерь турецкого десанта [4; 30, стр. 42]. 
Следующее упоминание о Кутузовском фонтане находим у В. Кондараки в “Описании Крыма” (1875). Он приводит легенду местных татар о Шумском сражении: “Турки, извещенные о приближении к Алуште русских, поспешили им навстречу предполагая напасть на них с возвышения яйлы, но неожиданно сами попали под град пуль около фонтана Сунгу-Су, ныне Кутузовский. Все усилия зайти в тыл, чтобы сбить русских с выгодных позиций, были пустой надеждой, потеряв одного из лучших своих предводителей — Тузчи-оглу-Смаил-агу, они быстро начали отступать...” [13, ч.12, с. 220]. Во 2-м выпуске 1-го тома трехтомника Ю.Б. Иверсена (1880) подробно описана медаль 1874 г., и сказано следующее: “Кутузов с 1773 по 1775 год находился в Крыму, где в 1774 году при осаде Очакова был ранен навылет из виска в висок ружейною пулею, вследствие чего лишился правого глаза… В 1874 году, по заказу старшего внука князя Кутузова, графа Ивана Матвеевича Толстого, исполнена следующая медаль в память столетия со времени сражения при осаде Очакова, в котором Кутузов лишился правого глаза”. [9, с. 330, 332]. У Иверсена ряд неточностей. Заказчиком медали была семья И. М. Толстого, который умер ещё в 1867 г. и никогда не являлся старшим внуком [4]. Надпись “От старшего внука” вероятно означала не заказ медали, как предположил Иверсен, а финансовое участие в реконструкции памятника, которому посвящена медаль. Пассаж об “Очаковском ранении в Крыму”, пожалуй, нуждается в комментарии. Упоминание в надписи на фонтане Кутузова в генерал-майорском чине под Шумой указывает, что Шумское и Очаковское ранения общественность в XIX в. путала. Генерал-майором Кутузов был при Очакове, а в Шумском сражении он был в чине подполковника. Вызвана эта путаница вероятно схожестью полученных Кутузовым в этих местах ранений. Ещё чаще, практически до сих пор, встречается путаница, когда путают Шуму с Шумлой, явно на созвучии названий. Тем более что в Болгарии в тех местах в наше время существует городок Шума. 
В фондах ЦМТ хранится акварель Крымского художника К. Маляра, датированная 5.01.1888 г. На ней изображён Кутузовский Фонтан (рис. 2). Если тополя на гравюре Ф. Гросса очень молоды, им до 10 лет, то на акварели К. Маляра дерево уже только одно и соответствует возрасту около полувека. Цветной рисунок К. Маляра так же зафиксировал мраморную табличку с надписью, внешне такой же формы, как и на рисунке Гросса. Хотя форма чаши и ступенька вдоль “крыльев” несколько отличаются. Видимо в период между 1845 г. и 1888 г. (ок. 1875?) имела место какая-то косметическая реконструкция фонтана . В 1902 г. появляется статья про Кутузовский фонтан в словаре Брокгауза и Эфрона: “Кутузовский фонтан — обделанный штучным камнем источник в Крыму, на дороге из Симферополя в Алушту, в 12 в. от последней, сооруженный в память сражения с турками в 1774 г. (см. Кутузов). Татарское название источника — Сунгусу” [5, с. 511]. В 1910 г. в XIV томе справочного издания под ред. П.П. Семёнова Тян-Шанского “Россия” приведён текст надписи на табличке фонтана: “Близъ сего места въ сраженiи противу турокъ Михаилъ Илларионовичъ Кутузовъ, что после былъ фельдмаршаломъ и Княземъ Смоленскимъ, раненъ в глазъ” [24, с. 477] (фото 5). Как видим, к 1910 г. текст надписи несколько изменился. Ошибочное упоминание Кутузова в чине генерал-майора в момент ранения, было устранено. В.А. Ашик в работе “Памятники и медали в память боевых подвигов русской армии в войнах 1812, 1813 и 1814 годов и в память императора Александра I” (1913), сообщает: “Памятник сооружен в 1874 г. старшим внуком князя Кутузова” [2, с. 290]. Он также приводит текст таблички - тот же, что опубликован в 1910 г. Насчёт даты постройки фонтана Ашик опирается на легенду медали 1874 г. и ошибается. Г. Москвич в своём путеводителе пишет: От Ангара дорога очень живописна, и, проходя лесом, заметно подымается вверх все время до упраздненной станции „Таушан-Базар" (Заячий базар). От „Таушан-Базара", построенной в самом лесу, начинается подъем на яйлу (ок. 3 в.). На перевале, в 1/2 вер. от шоссе к востоку, в 1824 г. воздвигнут на поляне обелиск в память путешествия по Крыму Александра I. ... От перевала начинается очень живописный спуск в 13 с лишком вер.... На 8 вер. (от Таушан-Базара - (Авт.)) находится „Кутузовский фонтан", по-татарски Суук-Су (холодная вода), сооруженный при кн. Воронцове, служившем в молодости под начальством знаменитаго полководца [19, с. 12]. В названии источника у Москвича ошибка. Путеводитель зафиксировал и изменение расстояний между станциями после постройки шоссейной дороги для таксомоторов в 1904-1908 гг. Обратим внимание, что обелиск в честь строителей дороги в это время имеет ещё одно назначение. В ЦМТ хранится ещё одна чугунная доска, связанная с обелиском строителям дороги, с печатным, а не прописным текстом. Доска по размеру аналогична доске 1835 г., но текст другой. Он дополняет предыдущие сведения:
Без специальных архивных исследований сложно судить, когда она сменила предыдущую доску, или была прикреплена рядом. Современный текст на обелиске в общем синтезирует два упомянутых текста (фото 6). На фотографии 1913 г. сделанной в день торжественной литургии по поводу столетия со дня смерти М.И. Кутузова, в центре фонтана хорошо видна мраморная табличка с текстом (фото 7). Форма самого фонтана изменилась. Выполненная прежде в восточном стиле центральная часть уже не такая “воздушная” как ранее. Она стала массивнее, более приземистой. Это последствия реконструкции 1908 г. повлекшей и смену таблички, и связанной с реконструкцией дороги в 1904 -1908 гг. В годы войны фонтан был разрушен, но в 1945 восстановлен [22, с. 4; 34, с. 4]. Памятник стал значительно шире за счёт увеличения длины “крыльев”. На фотографии из газеты Алуштинского райкома ВКП(б) “Ленинский путь” 1950 г. видно, что в центре памятника, где ранее располагалась табличка с текстом, появляется барельеф Кутузова. Кроме того, на фото видны две таблички - справа и слева от центральной части (фото 8). Слева, по данным путеводителя “Алушта” за 1954 г. Тарасюка Д.А., та же надпись, что зафиксирована в 1910-1913 гг. [25, c. 49]. Справа надпись: “В бою с турками 24 июня 1774 г. подполковник Кутузов во главе своего батальона, со знаменем в руках, ворвался в дер. Шумы (ныне Кутузовка) и выбил оттуда неприятеля”. Внешне фонтан заметно отличается от зафиксированного фотографией 1913 г. При прокладке нового шоссе в сер 50-х гг. фонтан попал под расширение полотна на данном участке. В полусотне шагов северо-северо-западнее “кутузовского” тополя полотну дороги угрожало русло двух сходящихся селевых потоков. По проекту архитектора А. Бабицкого памятник был перенесён на 3-4 десятка метров северо-западнее. Строителями был подрезан склон и подготовлена обширная площадка. Мощная опорная стена нового фонтана поставленная перед руслом селевого потока, перекрыла его став основательной преградой, защищающей шоссе. Источник Сунгу-Су (кстати один из самых полноводных источников южнее перевала), чтобы так же не создавать дополнительных угроз полотну шоссе, был выведен под дорогой ниже ресторана “Привал” (ныне ресторан “Граф Кутузов”) (фото 9). 
После этой капитальной реконструкции памятник принял современный вид. Кроме барельефа Кутузова и фризов в виде воинской арматуры конца XVIII в. (скульптор Л. Смерчинский) на стене разместили две пары мемориальных досок - на русском и украинском языках. Доски воспроизводили тексты с фонтана 1945 г. Первая фотография нового фонтана опубликована в 1957 г. [16, с. 4]. Краткое ознакомление с дореволюционной историографией фонтана наглядно демонстрирует, что в большинстве случаев обращение авторов к теме не избежало досадных ошибок и недоразумений. Неверно в XIX в. была установлена и официальная дата рождения М.И. Кутузова, высеченная на его надгробии в Казанском соборе. Ведь на самом деле он родился, как установили современные исследователи, не 05.09.1845, а 05.09.1847 [38]. Следовательно в день Шумского сражения ему было 26 лет. Незнание источников породило неточности на надписях фонтана, которые в свою очередь привели к появлению кома легенд, которые кочуют по путеводителям [напр.15, с. 20-21] и распространяются экскурсоводами. Легенда 1-я - “О потерянном под Алуштой глазе”Ещё в 90-х гг. прошлого века был внимательно изучен вопрос о ранениях Кутузова и убедительно доказано, что глаза он не терял не только под Алуштой но и вообще... Надпись, утверждающая, что Кутузов в этом бою был “ранен в глаз” является грубой ошибкой получившей широкое распространение в XIX в. До середины прошлого века она не вызывала сомнений у известных историков (см. Н. Троицкий, Е. Тарле), которые авторитетом своего имени позволили данному заблуждению глубоко укорениться в массовом сознании. Но оно неверно. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть реляцию Долгорукова о Шумском сражении, где ясно обозначен характер ранения Кутузова (Приложение I) и др. опубликованные документы из которых следует, что оба глаза служили полководцу до 1812 г. 
18 августа 1788 г., при отражении турецкой вылазки под Очаковым, Кутузов получил второе ранение в голову навылет, которое очевидцы тоже считали, безусловно, смертельным. Такое мнение в своём письме высказывал де Линь: “Вчера опять прострелили голову Кутузову. Думаю, что сегодня или завтра умрет” [26.с.47]. Он же впоследствии с удивлением отмечал: "Должно полагать, что судьба бережёт Кутузова к чему-нибудь великому, раз он остался жив после двух смертельных ран". Эти слова обычно приписывают французскому врачу при русской армии Массо. Массо высказывался в подобном ключе, но несколько иначе. “Если бы,- писал он - такой случай передала нам история, мы бы сочли это басней. Но мы сами видели чудо, случившееся с генералом Кутузовым”. Из описаний Массо о ранении под Очаковым следует, что Кутузов был ранен “пулей, которая пролетела сквозь голову через левый висок и вышла у правого глаза, но не лишила оного” (рис.3). По свидетельству очевидцев Кутузов в этот раз даже не потерял сознание. Ранившие Кутузова пули и при Шуме, и при Очакове прошли почти по одному каналу позади глазного яблока. В результате правый глаз “искосило”, но он продолжал видеть. Со временем зрение на правый глаз стало ухудшаться. Сопровождалось это нарастанием глазных болей. Свидетельства об этом есть в письмах Кутузова за 1799, 1805 , 1806 и 1812 гг. Во время кампании 1805-го года он пишет, что у него сильно заболел правый глаз и "начал закрываться". После ранения при Аустерлице, когда осколок (льда?) попал ему под глаз в правую скулу [26], болезнь стала прогрессировать. Кости черепа вокруг глаза были повреждены. Если ранее отмечалось только косоглазие, то теперь развиваются боли, неподвижность глазного яблока и птоз (непроизвольное опускание века). Но в письмах к родным он старался свои глазные недуги приуменьшить: 19 августа 1812 г. в письме к дочери Анне : “Это за меня пишет Кудашев (зять) у меня немного болят глаза и я их берегу”, 2 октября 1812 в письме к дочери Елизавете: "... Пишу рукой Кудашева, потому что глаза мои очень утомлены; не думай, что они у меня болят, нет, они только очень устали от чтения и письма". Повреждённый правый глаз по крайней мере свет различал и в конце 1812 года. В мемуарах есть упоминание, что фельдмаршалу не нравился свет свечи справа – глаз начинал болеть, и он мог накинуть на глаз платок. Чёрная повязка на его глазу в описаниях современников упомянута только однажды. Он прикрыл ею косящий глаз в день своей свадьбы, в 1778 г. 
Современники описывают в 1812 г. изменение цвета глазного яблока, а зимой 1813 - появление чего-то вроде бельма. Многочисленные прижизненные портреты, начиная от портрета 1777 г. и до 1813 г. включительно, подтверждают всё вышесказанное [3; 4; 31]. На оригинальном портрете художника П(?). Ротари, написанном в 1777 г., видно, что правый глаз “искошен” (рис.4). Более известна копия с этого портрета кисти О.И. Брожа из собрания Музея-панорамы Бородинской битвы. Будучи поздней копией (к. XIX в.), она менее информативна, но и она передаёт интересующие нас (рис.5). Портреты с 1806 до 1811 г. изображают Кутузова в профиль с левой стороны. Вероятнее всего это связано с последствиями Аустерлицкого ранения обезобразившего правую половину лица (Приложение II). С 1811 г. портретисты изображают Кутузова вполоборота (Приложение III). На наиболее поздних и посмертных портретах, особенно на гравюрах немецких художников, исполнявших гравюры по чужим рисункам и пользовавшихся поздними сведениями, “одноглазость” М. Кутузова подчёркнуто выражена (рис.6). На гравюре Росмеслера (рис.9) это особенно заметно. На использованной им для портрета более ранней гравюре С. Карделли (рис.8), использовавшего в свою очередь рис. А. Орловского, правый глаз у Кутузова не закрыт (рис.7). Легенда 2-я - “Про чудесный родник Сунгу-Су, спасший Кутузову жизнь”Ближайший к установленному сегодня месту ранения Кутузова родник, находится почти в двух км от Кутузовского фонтана. Не было нужды тащить тяжелораненого в такую даль, если на этом пути есть ещё три родника. Ручей, в котором могли бы промыть рану, протекает в овраге, примерно в 40 шагах от приблизительного места ранения, западнее и ниже по рву, при спуске в который Кутузов был ранен. Легенда 3-я – “Про знамя в руке Кутузова”В 1913 г., в XIV т. Военной энциклопедии издателя Сытина, впервые опубликована история про Кутузова, который “со знаменем в руке в бою при д. Шума, ворвался на турецкую позицию”. Тщательная проверка показала, что эта история не имеет никаких документальных оснований, и полностью на совести автора статьи энциклопедии “для народа”. Оттуда она и перекочевала на табличку Кутузовского фонтана, по пока не подтверждённым данным, после реконструкции 1937 г. В документах о сражении нет никаких упоминаний про знамёна в связи с Кутузовым. Единственная история, которая могла как-то навеять автору энциклопедической статьи это сочинение на вольную тему – история зятя Кутузова Фёдора Тизенгаузена. Граф Фердинанд фон Тизенгаузен, флигель-адъютант императора, капитан инженерные войск, был женат на средней дочери Кутузова Лизе. В Аустерлицком сражении, подхватив знамя у погибшего знаменосца, этот 23-летний офицер пытался увлечь расстроенный батальон в атаку. Но был смертельно ранен и пал со знаменем в руках на виду у императоров. Очевидец его подвига Фёдор Глинка рассказал о нём Льву Толстому, который использовал этот эпизод при создании образа Андрея Болконского. Как видим, имя Кутузова хоть и имеет отношение к этому сюжету, но очень опосредованное [32, c. 18]. Легенда 4-я – “Про посаженный Кутузовым тополь”По возрасту тополей на гравюре Гросса, очевидно, что если их и посадил Кутузов, то Кутузов-Толстой, старший внук, в сер. 1830-х гг. Легенда про ожидание могилы, или санитарной повозки. Впервые опубликована в 1945 г. П. Павленко [22, с. 4]. Для полноты впечатления о ценности этого источника приведём описание им гренадёрской атаки под командованием Кутузова на турецкую позицию: “Кутузов и солдаты пересекли ручей и с хода ринулись прямо без дороги, по скату горы, вниз, навстречу туркам. Солдаты скатывались на задах, на спинах. Кто падал раненым, долго еще катился вниз, пока какой-нибудь встречный куст или дерево не задерживали его падения. Убитые — и те катились вниз, как живые. Вероятно так же, как все, катился вниз, перевертываясь с живота на спину, и Кутузов, когда турецкая пуля, войдя в его левый висок, вышла у правого глаза...”. Мыслит автор свежими образами II МВ и очевидно не имеет понятия о строе и линейной тактике. Уж не говоря о том, что не представляет себе ни поля сражения, ни турецкой позиции, ни места ранения Кутузова. Их местоположение установлено только в позапрошлом году [29, c. 18]. Поэтому комментарии представляются излишними. Но образный сюжет пришёлся по душе экскурсоводам и многие пассажи из фантазий этого автора пошли кочевать по Алуштинским путеводителям, включая последнее издание. Шумское сражение произошло не 24 июня, как указано ныне на табличке фонтана, а 23 июля [3, с. 3; 29, с. 38]. Название “Шумы'” (а не Шумы, кстати, как многие думают) является буквальным переводом на русский собственного названия деревни Шума’ и появилось в ходе переименования тюркских названий в Крыму после ВОВ. В данном случае вместе с созвучием “удачно” сохранялось и смысловое значение, в отличие, например от печально известной Сюрени-Сирени. (Позже село всё равно переименовали в Кутузовку, а впоследствии, после появления нового села ближе к городу, Кутузовок стало две – переименованная Верхняя и названная в честь Кутузова “при рождении” Нижняя). В цивилизованном мире ещё при формировании картографии в XVII в. отказались от перевода местных названий на язык изложения, чтобы избежать ненужной путаницы. Если с названием места связаны славные подвиги предков, зачем же уничтожать их следы? Полагаем, что правильнее будет отказаться от былых ошибок и в табличке на памятнике вернуть селу родное имя. Многочисленные легенды за два столетия плотно окутали фонтан, маскируя незнание истины. Но что же удалось нам выяснить по принципиальным вопросам? Почему и когда появляется недалеко от д. Шума памятник в честь Кутузова и именно характерный для восточной культуры фонтан, а не обелиск, крест, или монумент? Был ли обелиск на перевале посвящён сразу двум (или более?) событиям? При ответе на второй вопрос нужно учитывать характерное для того времени большое количество фактических ошибок в публикациях. В ЦМТ хранится ещё один рисунок К. Маляра. Изображает он памятник строителям дороги и нарисован автором почти одновременно с фонтаном. На рисунке видны западная и южная грани основания памятника, и на каждой из них по доске с текстами. Они одинакового размера. И изображены в белом цвете (мраморные?) Следы одинаковых по размеру досок можно видеть на трёх свободных гранях памятника и сегодня. Текст второй доски из ЦМТ уже приводился выше. Возможно третьей могла быть упомянутая в путеводителе Москвича памятная надпись в честь путешествия Императора. По поводу возможной четвёртой доски, след от которой на памятнике очевидно подтверждает её существование, подтвердить, или опровергнуть текст, опубликованный в XII томе ЗООИД, пока не удалось. Не исключено, что это недоразумение. Во всяком случае, текст, приведённый в Листке Тимма №22, связан в первую очередь с Кутузовским фонтаном. Что же касается первого вопроса, давайте ещё раз обратимся к фактам по истокам проблемы. Итак, в первой трети XIX в. вблизи д. Шума у нас есть сразу два памятника-фонтана в честь важного офицера, участвовавшего в Шумском сражении. Один, построен в 1804 г. и больше нигде никогда не упоминается, второй – неизвестно когда и как появившийся, упоминается в 1830 г., как разрушающийся. Напомним – из материалов 1804 г. нам известно согласованное и утверждённое место для фонтана Исмаил-аги. Там прямо указано название источника на котором русские власти разрешили строить фонтан – это источник Сунгу-Су… Многовато получается оригинальных памятников фонтанов, связанных с одним и тем же событием на одном и том же месте... Возникает закономерный вопрос – а был ли второй фонтан?! 
Предположение, что якобы построенный при прокладке дороги в 1825-1826 г. фонтан начал разваливаться меньше, чем через 5 лет, представляется нелепым. Неподалёку от фонтана до сей поры стоит построенный в 1825 г. на этой же дороге, большой каменный мост арочного типа. С 1908 г. он находится на заброшенном участке дороги. Уж скоро 200 лет, как он стоит без всяких реконструкций (фото 10). После этого утверждать, что построенный русскими военными строителями фонтан мог посыпаться через 5 лет - это неуважение к русским военным строителям, чьи творения и сегодня стоят на крымских дорогах по 100 лет без ремонтов. Ведь строили дорогу победители Наполеона. Об этом свидетельствуют найденная возле моста печать проводившего строительные работы русского офицера с припаянной к ней сверху на рукоять пуговицей наполеоновского гвардейца. Очевидно памятный трофей (фото 11-12)… Другое дело, если фонтан построили не специалисты Российских дорожных служб, а к примеру, нанятые местные жители… И простоял он хотя бы с четверть века… Вспомним, в местной легенде, приведённой у Кондараки, место гибели якобы “ранившего Кутузова” Исмаил-аги напрямую связано с фонтаном Сунгу-Су, и сказано, что фонтан лишь позже стал называться Кутузовским… При императоре Павле Крым впадает в сонное оцепенение. Ненавидящий свою мать и все её начинания, Павел вопрошает у своего министра: “Как исправить всё зло, причинённое империи Потёмкиным?” - Может быть вернуть туркам Крым? – нашёлся остроумный придворный. Лишь при Александре I Крым начинает пробуждаться. Медленно набирает обороты этот процесс. Участие в наполеоновских войнах в 1805-1807, начавшаяся в 1806 война с Турцией, наконец французское нашествие – всё это отвлекает ресурсы и средства государства от активного развития окраин. И во всех этих событиях бурного начала века роль Кутузова настолько масштабна, что кажется нет в пределах Российского государства человека, который не знал бы этого имени, не исключая крымских татар. И конечно в Крыму распространилась информация о его первом ранении под Шумой. После 1815 г. на ЮБК разворачивается строительство. Дворянство начинает заниматься обустройством имений. По делам службы здесь увеличивается штат чиновников. Ещё живы те, кто участвовал в Шумском сражении вместе с Кутузовым. Например, владелец имения под г. Кастель Иван Васильевич Тибекин, бывший заместитель Екатеринославского наместника, в 1774. г. был офицером егерской команды капитана Колычева и в Шумском сражении, как хорошо знающий местность, исполнял обязанности адьютанта генерала Якоби, идя в атаку рядом с подполковником Кутузовым. Ещё больше тех, кто связывал с Кутузовым все свои надежды в грозном 1812 г. Тот же губернатор А.И. Казначеев был тогда адьютантом Кутузова… С другой стороны татарские обитатели Алуштинской округи даже во времена Кондараки и Маркова не владели русским языком. Уж не говоря о грамоте. Что могли рассказать через переводчика местные жители проезжему русскому господину по поводу красиво оформленного в восточном стиле и привлекающего внимание фонтана Сунгу-СУ? Что он поставлен в память турка, который здесь погиб в сражении с Кутузовым? Далеко не все помнили эту подробность через 20 лет после постройки. Вот и появилась легенда, записанная впоследствии В. Кондараки. Русские же рассказывая об этом фонтане, несомненно упоминали лишь самое значимое: “Тут поблизости ранили Кутузова…” Видимо к сер. 20-х гг. сложенный в память Исмаил-аги фонтан Сунгу-Су в русской среде популяризируется, как “Кутузовский”. После постройки проложенной возле него новой дороги это имя закрепляется за фонтаном. Хотя для местных татар он остаётся фонтаном Сунгу-Су. Взрывной успех пушкинской поэмы воспевшей ранее не имевший отношения к мавзолею Диляры фонтан [6, стр. 344], совпал по времени с постройкой дороги и послужил к тому, что не типичный для русской культуры памятник стал восприниматься просвещённой общественностью, как естественный элемент крымского колорита, названный в честь Кутузова. Даже на первом гербе Крыма 1830-х гг. в центре композиции изображён фонтан… Процесс трансформации фонтана Сунгу-Су завершается к середине 30-х гг. Подполковник Шипилов не оставил без внимания просьбу губернатора в 1830 г. и выделил средства на укрепление памятника. Примерно тогда же были посажены и два тополя, которым на картинке Гросса лет около 10. В 1835 новый статус фонтана был закреплён Воронцовским текстом на чугунной доске… Той, которую после депортации татар нашли в Карасу-Базаре, только что переименованном в Белогорск. А ведь этот населённый пункт фигурировал в документах 1804 г. в связи с построившим фонтан Турчу… Может ли быть случайным такое совпадение? Вероятнее, что она намеренно была сорвана по просьбе заказчика постройки фонтана Сунгу-Су, так как он хотел узнать, что там написано. Специально привезти к фонтану заслуживающего доверия человека обученного русской грамоте, для рядового обывателя, каковым был тогда уже старик Турчу, было затеей крайне сложной. Видимо потому и оказалась эта табличка в Карасу-Базаре (Белогорске). Другого объяснения этому факту просто не существует... Убедившись, что ничего искажающего общеизвестные факты в русском тексте нет, старик забросил табличку на подворье, где она и провалялась больше 100 лет и была найдена после выселения татар… Таврические власти к началу 40-х гг. текст обновили. Но уже на мраморе. Что и зафиксировал в сер. 40-х гг. Ф. Гросс. Вероятно деньгами поучаствовал в этом и старший внук Кутузова. Судя по рисунку Маляра какая-то косметическая реконструкция имела место и ок. сер. 1870-х гг. Следующая капитальная реконструкция производилась в 1908 г., в период реконструкции дороги в шоссе для таксомоторов. Есть сведения ещё об одной реконструкции в 1937 г. [17, стр. 129]. Во время войны памятник полностью разрушен немецко-фашистскими оккупантами. В 1945 г. к отмечавшемуся тогда двухсотлетию со дня рождения Кутузова, фонтан на источнике Сунгу-су в виде памятника Кутузову восстанавливают практически с нуля военнопленные немцы. Но в 1956 г., памятник снова снесли. По тому месту, где он стоял, пролегло новое шоссе. Близко, но уже на другом месте, с учётом очень практических целей по защите трассы правительственного значения в качестве барьера от возможности селевых сбросов, возводится совершенно новый мемориал, который уже не является фонтаном. С предшествующим его объединяет только название. Несомненно построенный Турчу на средства сына Исмаил-аги фонтан развалился бы ещё в первой половине позапрошлого века. Даже памяти о нём не осталось бы, если б в том же сражении, в котором погиб Исмаил-ага, не был ранен Кутузов. Только благодаря тому, что татарская легенда связала фонтан Сунгу-Су с ранением Кутузова, он неоднократно обновлялся на государственные и общественные средства. Очень символично, что по своей глубинной сути, он является памятником двум офицерам, сошедшимся в смертельной битве. По удивительно тонкой иронии истории это настоящий памятник Шумскому сражению. Памятник русской победе и бессмертной славе М.И. Кутузова. В наши дни, как и 180 лет назад, Кутузовский фонтан находится на балансе Дорожного Управления. Со склона возвышенности, под которой он расположен, на него выходят русла двух селевых потоков. Они глубоки (до 2-х м). Капитальная стена уже имеет трещины. В проекте в деталях художественного оформления были допущены ошибки при изображении атрибутов русской армии 70-х гг. XVIII в. Тексты пояснительных табличек искажают действительное положение вещей, порождая сюжеты для вымыслов, и нуждаются в замене. Название “Фонтан” у мемориала традиционное. Он уже более полувека не фонтан. В настоящее время памятник нуждается в неотложном капитальном ремонте и реконструкции. При работе над её проектом необходимо учесть все факты его интереснейшей истории и исправить накопившиеся ошибки. Виктор Ткаченко, Алёна Ткаченко. (Алушта) Литература
Источник: журнал "Military Крым" №16, 2010 г. Иллюстрации и текст статьи для размещения на сайте любезно предоставлены авторами. |
Поиск / Search
Приложения
Ссылки / linksБиография М.И. Кутузова (Бантыш-Каменский) О роли М.И. Кутузова в Аустерлицкой операции (Б.Г. Кипнис)
Реклама
|
