Из допроса в смоленской комиссии подполковника Я. Зенковича относительно восстания в Завилейском повете и рейда М. Огинского на Динабург

22 февраля 1795 г.

... А допросами он, Зенкевич, показал у генерала поручика и кавалера Тутолмина, что на верность и подданство ее императорскому величеству присягал и сию присягу нарушил по ветренной молодости своей. А по выезду из дому своего в Вильню с принуждения польских мятежников присягу учинив в верности и повиновении Речи Посполитой, чему последовал и брат его, Ксаверий Зенкович. И когда от бывшей в Вильне вышней рады велено было ему с братом ехать в местечко Свирь и составить тамо из обывателей повета Завилейского сеймик для выбору нового генерала, то они оба безотрицательно туда поехали. А приехав, нашли тамо съехавшихся из тамошних обывателей человек до семидесяти и на том сеймике выбраны брат его поветовым генералом, а Бучинский в делегаты, где кроме его с братом из жителей присоединенного края ни единого не было.

На другой день возвратились они в Вильну. Там от генерала Ясинского утверждены в новозаводимый тогда 27-й полк Завилейский брат его поветовым генералом майором, Чехович - полковником, а он подполковником. Потом Ясинский, отрядив о ним, Зенковичем,

12-ть человек жолнер, сверх того вооружив с ними трех человек из его слуг, отправил его в местечко Волколаты, в Минской губернии состоящее и принадлежащее брату его, Ксаверию Зенковичу, с строгим приказанием разбить тамо находящуюся российскую команду и, взяв в плен, доставить к нему, Ясинскому. Почему он с тою командою отправился в Волколаты, где, по сражении с российскою командою и по упленении из них семи человек солдат, взял в плен капитана Комашева, девять человек солдат и 18 строевых лошадей, и с ними возвратясь в Вильню, представил их по повелению Ясинского в высшую раду, от которой они тогда же отданы под стражу. Потом отправлен он с братом его Ксаверием в местечко Свирь для сформирования Завилейского полку. Оттоль командирован к авангарду под Кобыльник, а вслед за ним прислан туда и брат его с егерями и кавалериею, всего же более в семистах человеках бывшею при трех орудиях. Но генерал Герман вскоре атаковал и, побивши несколько, принудил их ретироваться к Михалишкам. Оттоль послан он в Вильну.

Из оной чрез две недели явился к генералу Огинскому, находившемуся с корпусом в Лобонарах, а оттоль, соединяся с поветовыми генералами в Браславском повете с Беликовичем, а в Вилькомирском с Мориконием, и, составя всего из 5000 отборных и совершенно вооруженных людей, гналися всем тем корпусом за подполковником Сакеном до самой почти границы курляндской в намерении его атаковать, разбить и взять. Но не могши достичь его, обратились к Курляндии, в местечке Дусятах, в трех милях от Динабурга отстоящих. Огинский, оставив весь тот корпус, сам отправился с тремя только эскадронами кавалерии, состоявшими под командою полковника Чеховича, майора Городенского и его, Зенковича, и, став в местечке Илуксте, в близости от Динабурга лежащем, послал его, Зенкевича, с эскадроном в правую, а Городенского с другим - в левую сторону с строжайшим приказанием непременно переправиться, где удобнее, чрез реку Двину к Динабургу и настоятельно требовать сдачи оного, а в противном случае уведомить, чем именно из города отзовутся. На другой день утром рано пустился он против Динабурга со всем эскадроном вплавь, переплыл половину уже Двины, но, быв встречен от засады по берегу залпом оружейных выстрелов, обратился назад. В половине оного же дня то же сделал, но равномерно прежнему оружейными выстрелами обращен. После того узнав, что Городенский, переправившись с некоторым числом эскадрона своего, находился уже по дороге за Динабургом, дал он, Зенкевич, в Динабург чрез трубача знак, по которому тогда же переплыл к нему, Зенковичу, в лодке офицер. Оному Зенкович, изъяснив настоятельное требование генерала Огинского, дабы город сдался или сделал решимость, просил чрез него к себе для переговора в том начальствующего городом. Но комендант полковник Гулевич чрез присланного к нему, Зенкевичу, того же офицера, объявя воспрещение законом на таковые случаи из города отлучатся, просил его, Зенковича, к себе. Почему он, Зенкович, с оным же офицером и своими двумя отправившись чрез Двину, явился к коменданту, бывшему тогда с майором и офицерами в предместии Динабурга, говорил с ним лично о сдаче города и, получив от него и прочих офицеров отзыв привесть на письме условии Огинского, на которых он требует помянутой сдачи. О чем он донес Огинскому и взял от него пункты условия на сдачу города.

Утром на другой день через знак трубача опять с теми же из эскадрона его офицерами перевезен в Динабург и подал оные коменданту, в предместий находившемуся, которой вместе команды его с офицерами, уверя его, Зенковича, что те пункты подпишет, просил несколько часов на рассмотрение оных. Но чрез немногое время ожидания его, Зенковича, тамо Огинский, явясь сам пред Динабургом на другой стороне берега, кричал к нему, Зенковичу, с гневом - долго ль приказанное исполнено не будет. Почему он, Зенкович, тогда же переплыв, просил его настояниями в сдаче города повременить. Но он, грубо выговаривая ему, Зенкевичу, называя медление его безумным, в то ж почти время сделал три выстрела из пистолета. По чем волонтер Павлович, близ самого предместия динабурского с командою находившийся, произвел на оное выстрелы из ружей, а его, Зенковича, Огинский отправил тогда же для поспешания сикурсом с письмом к генералу лейтенанту Хлевинскому, бывшему тогда в Янове. Оной послал к командовавшему генералу Вельгурскому, находившемуся в Белом Стоке, а сей препроводил его, Зенковича, в Варшаву к Костюшке, где находясь, он, Зенкович, четыре недели, был не один раз в сражении с пруссаками, а в последний раз, когда часть польского войска под Визною от пруссаков разбежалась, в том числе и он, пробирался по дороге к Вильне и съехался с полковником Чеховичем, также в дом свой пробиравшимся. Хоронились в лесу, откуда они российским офицером и взяты.

В комиссии он, Зенкович, показанной допрос свой утвердил без всякой отмены, а сверх того пополнил, что он недвижимую собственность имеет Минской губернии в Завилейском повете деревню Веречату, в ней крестьян 50 дворов, да принадлежащие ко оной деревни фольварки, в польской стороне находящиеся, Свинка, Мовчаны, Ходосы - в них крестьян до 250 дворов..., а именно у него, Ксаверия, состоит в Минской губернии деревня Волколаты с деревнями, в коих крестьян 500 дворов, и он, Ксаверий, будучи поветовым генералом, по повелению виленской рады из польских местечек и деревень брал в польскую службу рекрут и бывал с российскими войсками в сражениях.

А пункты капитуляции помянутого генерала Огинского им, Яном Зенковичем, динабурскому коменданту, полковнику Гулевичу, вручены следующего содержания. 1 -е, чтоб комендант города Динабурга, выступив из города с командою своею, отдал оружие. 2-е, чтоб оставил всю амуницию, как лошадей, под пушки годных. 3-е всем обывателям и офицерам обеспечивается их собственность. 4-е, чтоб офицеры дали честное слово, что с народом не вступят в сражение. 5-е, чтоб город и жители на верность народу учинили присягу.

РГАДА,ф. 7,оп.2,д.2869,ч. 1, л. 216 об.-219.

---

Документ опубликован в книге: “Восстание и война 1794 года в литовской провинции”. Минск. 2001 г., размещен на сайте Восточная литература