ГЛАВА V
Шеф полка генерал-майор Эмме и его характеристика. —
Графы его формуляра и приписка об умении танцевать.—
Гренадерский Эмме полк.— Выступление полка в поход против французов в Голландии —
Прибытие в Ревель.— Плаванье по морю и порядки, соблюдаемые в это время.—
Буря в Балтийском море.— Высадка в Голландии
— Описание театра военных действий.— Положение дел до прибытия нашего полка —
Позиция неприятеля.— Сражение под г. Бергеном 21 сентября 1799 года.
— Сражение 25-го сентября — „Неминуемая меткость пуль" наших гренадер, по словам очевидца. —
Эссен ставить наш полк в пример храбрости.
26 августа 1798 года Высочайшим приказом, отданным при пароли, шефом полка назначен с производством в генерал-майоры, Софийского мушкетерского полка, полковник Иван Федорович Эмме. Он происходил из дворян, Лифляндской губернии, лютеранского вероисповедания, кончил курс в сухопутном шляхтетском корпусе, откуда выпущен в Тобольский пехотный полк поручиком, и в том же году удостоился звания флигель-адъютанта при Императрице Екатерине II. Около этого времени завязалась у нас
война со Шведами, представившая ему случай испытать на деле свои военные способности. Он не замедлил воспользоваться им и за особое отличие произведен именным Высочайшим указом в подполковники, после того, как в пылу битвы при Револаксе получил сильную контузию.
Формулярный список генерала Эмме следующими простыми, но характеристичными словами свидетельствует о его познаниях: “По-российски, по-немецки, по-французски и английски читать и писать умеет, и сверх того и богословии, рисовать, арифметике, геометрии, фортификации, артиллерии, географии, физике, верховой езде знает, и танцевать умеет”.
Отсюда можно заключить, что генерал Эмме способен был обратить на себя внимание не только в военное, но и в мирное время, как человек удовлетворявшей всем требованиям света, особенно потому времени, когда в числе прочих достоинств офицеру вменялось тоже в немалую заслугу и уменье танцевать, потому что шеф собственной рукой сделал приписку —
и танцевать умеет.
Наружность его вполне соответствовала нравственным качествам. Красавец собой, ловкий и обходительный, он был, любимцем всех, кто знавал его или даже, когда-либо видел. Таким он был вне службы; на службе строгость, справедливость и уменье держать своих подчиненных в руках —
вошли даже в поговорку между шефами полков, стоявших в петербургской инспекции.
Новый шеф мирную свою деятельность отбыл примерно; это доказывается уже тем, что полк во все время его командования не получил ни одного замечания; ни одного исключения или увольнения из полка кого бы то ни было, мы не находим в его летописях за этот период.
31-го октября 1798 года состоялось Высочайшее повеление —“отныне впредь называться всем полкам в инфантерии, как и в кавалерии именами шефов”; вследствие чего Павловский гренадерский полк получил наименование,
“гренадерского Эмме полка”. Под этим новым именем полк выступил в поход и стяжал первые боевые отличия.
Для изгнания французов из Голландии назначен был десантный корпус из англо-русских войск. Нашими войсками командовал
генерал-лейтенант Герман. Под его же начальством состоял и гренадерский Эмме полк.
16-го марта он выступил из Гатчины, 21 апреля прибыл в Ригу. 20-го июля в самый Ревель. Во все это время полк был в непрерывном марше, располагаясь, согласно маршруту, по квартирам.
Корпусный командир, генерал Герман, осмотрев наших гренадер, так рапортовал Императору: “полк Эмме прибыл к Ревелю, весьма поспешно и я его на другой день прибыв осмотрел, нашел людей здоровыми и почти неизнуренными, хорошо выученных и содержанных, всем удовольствованных и хозяйство хорошо устроенное. В полку на лицо состояло 5 штаб-офицеров, 40 обер-офицеров, 96 унтер-офицеров и 1375 нижних чинов.
Так как переезд в Голландию должен был совершиться на кораблях, то вес поклажи был, по возможности, ограничен для воинских чинов: как офицеры, так и солдаты пораспродали все свое имущество, оставив при себе только самое необходимое, хотя, по приказу, на генерала полагалось 2 повозки, на штаб и обер-офицеров, по одной на роту; но при посадке на суда не оказалось места для повозок и лошадей, так что не только штаб-офицеры и адъютанты, но даже и сам шеф полка остался без лошадей.
В пособие офицерам были выданы порционные деньги вперед за два месяца, а нижние чины во время переезда получали морское содержание. Чинам полка предписывалось перед походом все ассигнации разменять на золотую или серебряную монету.
Вскоре все приготовления кончились. 8-го августа началась посадка на суда: ружья, сумы и патроны были отобраны еще на рейде и сложены порядком в интрюм в свертках, причем каждая рота сделала на своей амуниции наскоро особые знаки. В этот же день эскадра подняла паруса и отправилась в путь. Во время плавания установлен был следующий порядок: все солдаты были разделены на три смены, из которых одна должна была оставаться на палубе для того, чтобы дышать чистым воздухом, а две остальные помещались внутри судна; каждый день на корабли наряжался на дежурство старший капитан для наблюдения за порядком; дежурный этот обязан был наблюдать, чтобы около 9 часов утра ежедневно все солдаты проходили мимо него рядами по верхней и нижней палубе для осмотра чистоты и здоровья; к этому времени они должны были сами убраться, вымыться, если надо выстирать белье, вымыть палубу и вытереть каюты теплым уксусом. Для предупреждения болезней дежурный капитан приказывал: как можно чаще открывать нижние порты, чтобы очистить воздух, в хорошую погоду выносить постели и сундуки проветривать, а солдатам ни под каким видом не ложиться спать в сыром платье. На палубе не дозволялось курить и носить зажженные свечи, не иначе, как в фонарях.
На каждом корабле полагалось около 10 постов, а так как полк ехал на 4 кораблях, —
то от него ежедневно приходилось выставлять до 40 постов.
Часовые стояли с заряженными ружьями и должны были зорко смотреть, чтобы не подходили к кораблю никакие суда без донесения о том вахтенному офицеру и без предварительного оклика его; стоящие у люков воспрещали входить в трюм, кому не следует, а находящиеся в кают-кампании наблюдал за песочными часами. Солдатские ружья были расположены между пиллерсами, в нарочно для того сделанных местах, и офицеры ежедневно осматривали ружья своей роты.
Патронные ящики расположены были в кают-камере, и по мере израсходованья патронов во время ученья, на палубе, пополнялись новыми, приготовляемыми здесь же, в каюте, под надзором артиллерийского офицера. Относительно порядка учений на корабли, инструкция гласила следующее: “офицеры должны употреблять всевозможный меры для содержания солдат в движении, подавая им во всяком случае пример; поэтому должно учить как можно чаще солдат экзерциции, как без пальбы, так и с пальбою, и делать примерные переходы оных с одного места корабля на другое, дабы они могли к сему привыкнуть, и во время самого сражения исполняли бы оные без замешательства. При чем во время сражения гренадер должно распределять по марсам, чтобы они могли оттуда успешнее бросать гранаты. Вообще все офицеры должны быть в совершенном подчинении у корабельного капитана и каждый день о состоянии солдатской команды ему рапортовать”.
Таковы были распоряжения относительно занятий нашего полка; но их не всегда возможно было производить, как по причине частых бурь на море, так и от тесноты помещения на корабле.
На двух деках солдаты лежали рядом один возле другого; так что едва возможно было пошевелиться; в ногах оставался узкий проход. Над головами каждых двух рядов висела койка, в которой помещался один солдат. Нагруженный таким образом корабль, можно было уподобить бочке, набитой сельдями.
Пока попутный ветер нес корабли на всех парусах, наши гренадеры распевали веселые песни, прохаживались по шканцам. Но вскоре ветер переменился и, постепенно усиливаясь, поднял пенистый волны так, что они ходили поверх дека. Тогда люки на корабле поспешили опустить, деки скрыть, и всякий полез в свою койку; пение смолкло и сменилось храпом.
У острова Борнгольма ветер перешел в шквал и расстроил линию нашего флота, бросая корабли то к шведским берегам, то назад, к острову.
Наконец буря утихла и эскадра достигла Зунда.
"История Лейб-гвардии Павловского полка", составленная Лейб-гвардии Павловского полка штабс-капитаном Гоувальтом. СПб 1852.
