!Даты по старому стилю!
Рапорт ген.-поручика П. С. Потемкина А. В. Суворову, 20 сентября 1794 г.
Вследствие победы, одержанной над неприятелем при монастыре Крупчиц, о новой и наиблистательной победе, одержанной вашим сиятельством в околичностях Бржесцы, представляю.
Когда приближение ночи остановило после первой победы стремительную нашу погоню за неприятелем, победоносные войска начальства вашего, утомившись от трудов и бою, приняли покой.
В то время по воле вашего сиятельства раненые вое утрачены, пленные призрены, человечество имело все попечение, поелику возможно было.
Отдохнув 8 часов, войски на 7-е число выступили в 2 часа пополуночи для достижения неприятеля.
Следы его покрыты убитыми конями и людьми ранеными, а при селе Булькове след сей пошел за реку Мухавец влево.
Имев отдых 4 часа при Булькове, достигли войски наши к ночи до деревни Трещин, расстоянием до Бржесца 6 верст, и там под закрытием лесу взято было отдохновение.
В час пополуночи на 8-е число паки выступили, лозунг дан оному: с нами бог.
Выполняя предположение вашего сиятельства, чтоб обойти неприятеля и миновать Бржесц, надлежало принять влево полями и перейти трикратно реки.
Под отводною стражею неприятельское положение его стану с вечера было обозрено, и броды найдены.
Вскоре по выступлении достигли до броду речки Муховец, через которую, при осенений лунного света, перешли без малейшего помешательства.
Пехота шла водою по колена; отошед еще 300 сажень, перешла паки рукав Муховца, таким же образом и продолжали путь далее.
На рассвете до реки Буга, которую с большим трудом переходить, надлежало, но какое препятствие сильно остановить войска под вашим начальством! Тот час козаки и за ними вся конница переехали Буг. Артиллерия перевезена, пехота шла в воде выше колен. При самой переправе наших войск чрез Буг, в Бржесце и Терешполе ударили в набат.
Как только все войски перешли Буг, немедленно устроены в ордер баталии, имея конницу на обоих крылах.
Правое крыло оной под командою генерал-майора и кавалера Шевича составляли три эскадрона Ольвиопольского гусарского полку в команде бригадира и кавалера Боровского, пять эскадронов Переяславского полку конных егерей под командою бригадира и кавалера Сталя, полк Александрийский легко-конной в команде полковника Перлицкого, полк Черниговской карабинерной в команде бригадира и кавалера Поливанова.
Левое крыло под командою генерал-майора и кавалера Исленьева, три эскадрона Ольвиопольских гусар при подполковнике Радулевиче, пять эскадронов Переяславского полку конных егерей с премьер-майором и кавалером Кнорингом, Мариупольский легко-конный полк в команде полковника Анненкова, Глуховский карабинерный полк в команде полковника Текутьева. Вся пехота под командой генерал-майора и кавалера
Буксгевдена.
Смоленский пехотный полк и эскадроны Кинбургского драгунского полка оставлены были к прикрытию обозов, но имели при том повеление, чтоб на рассвете, сближаясь к Бржесцю, показывать вид к переправе на брод в правой руке с тыла от неприятеля.
Горя ревностью к службе и жаждая славы, войско, устроясь в ордер баталии, шло спешно и открыло пред собой неприятельский стан.
Неприятель примыкал левым своим крылом к Тересполю, правым к лесу.
Как скоро наши войски устроились, приметно было в неприятельском стану замешательство.
Войски наши удвоили шаг в полном строю. Неприятель, открыв сильную пушечную пальбу, стройно потянулся вправо.
Бригадир и кавалер Исаев с казачьими полками, предшествуя с левого нашего крыла конницы, прислал ко мне донесть, что неприятель отступает.
Тотчас приказано козачьим полкам и всей коннице его сиятельства, и в то же время присланный от вашего сиятельства секунд-майор Бурнашов подтвердил, который с сим повелением поскакал к генерал-майору и кавалеру Исленьеву. И подполковник князь Одоевский послан к генерал-майору и кавалеру Шевичу с тем же повелением.
Четырем баталионам егерским приказано во весь бег поспешать, и
генерал-майор и кавалер Буксгевден сам ими руководствовал.
Гранодерский Херсонский полк за егерьми шел поспешно.
Азовский и Ряжский мушкетерские полки составляли последнюю линию.
Локальное положение дало построение войскам лестницей.
Неприятель, чувствуя раны первого своего удара,
при Крупчиц нанесенного, чуждался от нового бою с войсками под предводительством знаменитого героя, коего единое имя ужас им наводит.
Начальник неприятельских войск генерал Сераковский, устроя пехоту свою в три густые колонны и каждую из них оградя пушками, с прикрытием конницы, спешил занять выгодное место на высоте за деревнею Коршин, и на плотине оной, окопанной рвами, устроил три батареи, каждую о четырех пушках, и одну из трех колонн, так. как и конницу с нею остановя, показал вид к атаке на наше левое крыло. Тут храбрый генерал-майор и кавалер Исленьев, усмотря неприятельское приготовление, отрядил с подполковником Радулевичем три эскадрона Ольвиопольских гусар и два удела охотников, чтоб подкрепить казачьи войски команды бригадира и кавалера Исаева, которые уже вступили с неприятелем в бой, и в то же время, призвав бога в помощь, приказал: полковнику Текутьеву с Глуховским карабинерным полком — атаковать левый неприятельский фланг, овладеть батареей и врубиться в пехоту, полковнику Анненкову — с Мариупольским полком опрокинуть неприятельскую конницу, обратиться на. вторую неприятельскую батарею и, овладев, врубиться в средину неприятельской колонны, а премьер-майору и кавалеру Кнорингу, с 5 эскадронами конных егерей — атаковать правый фланг колонны и завладеть третьею батареею, обретаясь впереди сам при оных.
Все помянутые начальники полков и эскадронов единовременно, смотря на предводительствующего ими генерала, в неприятеля ударили, но были встречены там сильным огнем и наипаче залегшею в лесу неприятельскою пехотою при пушках батареи маскированной, что на первый раз несколько остановились, но храбрый генерал-майор Исленьев, справя в ту же самую минуту, с вящим жаром и мужеством атаковал и врубился.
В самое время сего удара бригадир и кавалер Исаев с казачьими полками и двумя уделами вышесказанных охотников ударил во фланг на неприятельскую конницу, смешал оную и сел на ее плечах.
Неприятель не мог сдержать столь стремительного удара, мечем единым наносимого, — полковник Текутьев с Глуховским полком, врубаясь в пехоту, овладел четырьмя пушками.
Мариупольского полку полковник Анненков, врубаясь в неприятеля, овладел одной пушкою и подполковник Радулевич с гусарскими: эскадронами овладел там же пушкою.
Тут по левую сторону к деревни скрытая свежая пехота во рвах, внезапно открыв огонь, чая воспрепятствовать стремлению нашей конницы, поражающей, но чрезмерная храбрость в сем случае генерал-майора Исленьева и оказанная штаб-, и обер-офицерами и твердости солдат ни мало не поколебались, и неприятель, полагая нанести нам вред, сам погибнул: оставя на месте кучи побитых, побежал к деревне Коршин, где покушался на возвышенном месте построиться.
Пред сим временем мужественный генерал-майор и кавалер Шевич, с правым крылом нашей конницы обскакивая вокруг и замечая неприятельское движение к деревне Коршин, поравнялся с левым атакующим крылом нашей конницы; лишь только усмотрел, что неприятель в стройных колоннах при пушках отступает, имея пред собою и позади знатную часть конницы и показывающих вид наступить на него, тотчас подался вправо и к лесу, ему преградил путь и, тут сделав распоряжение, приказал бригадиру Поливанову с полком Черниговским и полковнику Гижицкому с Александровским легко-конным полком атаковать. Храбрые бригадир и кавалер Поливанов и полковник Гижицкий ударили в неприятеля с таким стремлением и мужеством, что, несмотря на жестокий пушечный и ружейный огонь, мгновенно в неприятеля врубились до вступления в деревню и положили на месте груды тел. Все штаб- и обер-офицеры содействовали наиотличнейшим образом, нижние чины храбростию, достойною россов, ознаменились. Но, к сожалению, оба сии храбрые начальники обоих полков ранены: отличный и всегда храбрый бригадир Поливанов ранен картечью в щеку, полковник Гижицкий — пулею в ногу.
Потом генерал-майор и кавалер Шевич быстро взял перед
у неприятеля, выступившего из деревни в порядке колоннами и, предводя лично всею линиею, сам пред 5 эскадронами конных егерей ударил в переднюю из них, а бригадир и кавалер Боровский с 3 эскадронами Ольвиопольских гусар — купно на неприятельскую передовую конницу, Черниговский же Александрийский — во 2 колонну и при ней находящуюся конницу столь быстро, столь стремительно, что неприятель наголову поражен, потеряв 6 пушек. 3 колонну, оставшую и принявшую влево, генерал-майор Исленьев, с левым крылом конницы ударив, поразил совершенно и истребил. Между тем приказано 4 батальонам егерей, коими
генерал-майор и кавалер Буксгевден предводительствовал, итти с самою поспешностию на перерез чрез близ лежащий лес в левой стороне и с ним 4 орудия полевой артиллерии для достижения оставшего неприятеля.
Неприятель расстроенный старался, сколь было можно, прикрыть сие бегство, удаляясь к деревне Добрине, придерживаясь к лесу, и, хотя мосты, рвы и ограды препятствовали нашим скоро пройтить и вновь его атаковать, но посланные от генерал-майора Исленьева два удела охотников, подкрепляемые Мариупольским полком и 5 эскадронами конных егерей в команде премьер-майора и кавалера Кноринга и 3 эскадронами гусар Ольвиопольских в команде подполковника Радулевича не замедлил приспеть к деревне и спеть на плечах неприятельских в погонь. Тут подоспели из числа отряженных 4 орудий одна пушка с поручиком артиллерии Платто и другая вскоре за нею с поручиком артиллерии Гинне.
Трудность везти артиллерию по пашне и усталь коней не позволили скорее подоспеть. Действием подоспевших пушек нанесли неприятелю величайший вред повсюду, где оный в строениях или в оградах искал убежища; он был выгнат и поражен, и как храбрость сих офицеров, так и рвение и замечательное искусство особливого внимания достойны. Вскоре за ними прибыл с вставшими двумя орудиями старший артиллерии порутчик Татаринов и действовал с таким искусством, храбростию и расторопностию, что справедливость требует о нем представить вашему сиятельству.
Когда была подстрелена лошадь под генералом-майором и кавалером Шевичем, то команду на время принял над всею конницею генерал-майор и кавалер Исленьев. Оба крыла конницы, купно имея с собою четыре орудия и, несмотря на усталь лошадей, непрестанно продолжали гнать и поражать неприятеля до остатку, который, слабо .уже отпор делая, оставлял пушки и снаряды и бежал к деревне. Чтоб преградить совсем путь неприятелю, генерал-майор Исленьев приказал порутчику Тищенке и штаба вашего сиятельства секретарю Мандрыкину с охотниками,— которыми они во все время баталии, командуя храбро и искусно, везде отличались с неустрашимостью,— подкрепляемыми Мариупольским полком и 5 эскадронами конных егерей, обойтить оную и стараться впереди у неприятеля зажечь строения, а полковнику Новицкому с Черниговским полком, над которым он после раны бригадира Поливанова принял команду, взять с правой стороны деревни и, когда будет выходить неприятель из деревни, истреблять его. Полевой же артиллерии порутчику Татаринову с его орудиями, под прикрытием вставших полков, поражать и изгонять неприятеля из деревни картечами.
Таковым наступлением неприятель, видя неизчетное множество убиваемых и неизбежную погибель, бросился из деревни частию кучами, а другие начали бежать стремглав, кидая с себя оружие и аммуницию; первых охотники и посланные полки поражали, последних — брали в плен.
Кавалерия неприятельская, состоящая из лутчих войск, загната в топкое болото в правую сторону гребли; там погрузя своих лошадей, частию погибли, частию спешась, бежали с малыми остатками пеших кучек, и легкие войска наши, по повелению вашего сиятельства, под командою бригадира и кавалера Исаева далее за ними гнались.
Подоспевшие: 1) Лифляндского корпуса егерей 4 батальон под командою подполковника Ржевского, особливо ревностию и храбростию преисполненного, и 2) батальон в команде премьер-майора Жукова, приняв вправо, очистили лес и тамо кроючегося неприятеля истребили, а Белорусского корпуса 2 батальон в команде подполковника Талызина и 3-й в команде подполковника Ельчина по опушке лесу, взяв, очистили и прошли до деревни, лежащей вправо, где подполковник Талызин взял в плен двух офицеров и более ста рядовых.
Таким образом совершена сия знаменитая победа. Неприятель, имея корпус до
поражения при Крупчиц свыше 16 000, едва ли до 150 человек спасти мог. А
генерал Сераковский с Понятовским, двумя офицерами и толиким же числом нижних чинов токмо бежал. И тем она и знаменита, что единая наша конница начала и совершила столь знаменитую победу. Вся неприятельская артиллерия 24 пушки и 2 гаубицы медных и 2 пушки чугунных всего 28 орудий — в наших руках, множество ящиков с снарядами, два знамя корпусные, из коих одно белое для пехоты, а другое светло-синее для кавалерии присланы из Варшавы от народного правления, более же никаких знамен не было. Пленных до 500 человек. Сие число невелико в разсуждении сокрушения всего неприятельского корпуса, но ожесточенные наши войска почти нигде пощады не давали. Тут погиб Красинский с полковыми и баталионными .начальниками, как и всеми офицерами.
Погоня конницы остановилась при деревне расстоянием от Бржесца 16 верст, отколь, по очевидному вашего сиятельства обозрению, посланы были казаки еще далее, и в подкрепление их 2 батальон егерей Лифляндского корпуса, но оные малые остатки, догоняя, еще последних оттянувших истребили.
Таковая новая и столь блистательная победа, можно сказать, единой знаменитости вашей могла быть предоставлена. Сделав поход от Немирова до Бржесца в 24 дни, одержать в три дни две победы и в последней истребить до конца корпус
Сераковского, так славящийся в Польше!
Я не могу изыскать довольно изречения, чтоб объяснить достойно похвалу, неустрашимости и искусству гг. генералов, рвение и мужество полковых начальников, и храбрость вообще штаб- и обер-офицеров и всего войска.
Донеся вашему сиятельству о всех произшествиях толь блистательной победы, где неприятельский корпус в ничто обращен, а наш урон весьма невелик, убитым и раненым подношу у сего ведомость. Ваше сиятельство, примите покорнейшую мою просьбу о ходатайстве токмо заслуживших воздаяния мужеством и искусством гг. генералов, смелостию и исправностию штаб- и обер-офицеров и безмерною храбростию всего войска.
Нет слов изобразить довольно рвение всех и каждого, в сем случае оказанного.
Что касается до меня, ежели ревность моя к службе ее императорского величества имела некоторое в успехе соучастие, ежели радение мое и примерность исполнять повеления ваши не оскудели, ежели холодность духа нашла во всяком случае то исполнить, что к успеху надлежало, ежели исполнил в точной мере все поручения вашего сиятельства и заслуживаю одобрения толь знаменитого полководца и героя, то, будучи в полном торжестве, не сумнюсь ни мало, что усердие будет засвидетельствовано.
М. Бржесц.
Генерал-поручик Потемкин.
ЦВИА, ф. ВУА, Д. № 2731, ч. 4, лл. 151—158.
Продолжение реляции
Сентября 8 числа в час пополуночи поднялись мы без сигналов из-под деревни Трещин, перешли в брод два раза речку Мухавец и в 5 часу реку Буг, скорым шагом построили наши линии; неприятель быстротою наших движениев был удивлен.
Сераковский хотел отступить накануне перед вечером, но, открывши только часть наших казаков, не думал быть всему войску и удержан был Горайном, так называемым народным пленипотенциаром. Между тем они сильно заняли Бржесц и как выходы его, так и мост чрез Буг на Терешполь оградили пушками, во ожидании нашей атаки чрез сей город и отнюдь не чрез брод. Однако после положили учинить отступление 8 числа в 7 часов утра и с вечера отправили обозы. Горайн, усмотря издали наши войски, бежал.
Неприятель встретил нас пушечною пальбою; мы не отвечали, под оною в миг построил три колонны толстотою двух взводов в интервалах и между ими разделил артиллерию и начал ретираду. Маневры его были живы и проворны, при непрестанном пушечном и ружейном огне, с отчаянным боем.
Генерал-майор Исленьев, отправляя должность при мне главного дежурного с отличными трудами и похвалою, особливо в обеих баталиях
при Крупчиц и Бржесце, пособил весьма победам его благоразумными распоряжениями. Сей беспримерной храбрости генерал с левым крылом нашей кавалерии тотчас в карьере пустился в атаку, изрубил часть задней колонны и конницы, ее закрывающей, с содействием казаков под толь неустрашимым бригадиром Исаевым, бывши в двух огнях между колонн и пехотной засады с пушками, которая вся изрублена. Напоследок дорубили и докололи они ее, паки устроенную за деревнею Коршин.
Генерал-майор Шевич, в сей день толико мужеством прославившейся с кавалериею правого крыла, отрезал неприятелю путь в челе и порубил на голову массы двух первых колонн.
Генерал-майор Буксгевден, обещающий в себе великого генерала, нашим операциям много пособил, очищением леса егерскими батальонами и побиением в них всех встретившихся.
Нашей полевой артиллерии только действующие легкие четыре орудия искусным управлением ее офицеров наносили неприятелю знатной урон и расстройку.
Когда егерские батальоны в лесу очищали, прекрасно было видеть страшные неприятелю наши две линей пехоты с полевою и их артиллериею, следующие вблизи скорым и стройным шагом в резерве за кавалериею.
Генерал-порутчик был всеместный директор атак. Сей муж великих талантов превзошел себя в сей знаменитый день. Рапорт его ко мне, означающий подробность победы, имею честь вашему сиятельству в покорности моей поднести, как и план сей баталии при Бржесце. Узрите ясно, сиятельнейший граф, плоды вашего мудрого военачальства.
Ея императорского величества победоносное войско усугубляет ее высочайшую славу в сей знаменитый день. Нигде так не блистало холодное ружье!.. Как
при Крупчице обоего звания войски, так здесь особо кавалерия, при ее мужественных офицерах, врубаясь под картечами и сильным ружейным огнем, отличила себя в храбрости, смелости и неустрашимости. Без уподобления всех предтечших произшествиев в первой раз во всеподданейшей моей ее императорскому величеству более 50-ти лет службе сподобился я видеть сокрушение знатного, у неприятеля лучшего, исправного, обученного и отчаянно бьющегося корпуса — в поле, на затруднительном местоположении.
Баталия, продолжавшаяся 9 часов, кончилася совершенною победою пополудни в три часа. Нашему урону — при сем ведомость. Неприятель почти весь погиб, пленных мало, спаслось 30 конных при обозе, толикое ж число раненых и до десятка других в сторону тракта к Седлецу, отправленных из-под Крупчица; отсюда ж не больше 70 пеших и частью босых из болот с
генералом Сераковским, его дежурным офицером, адъютантом и двумя конными ордонанцами, тож генерал Понятовский; генерал же Красинский с прочими погиб. Следующие два дня пехота и казаки стреляли и кололи не вдающихся скрытых в лесах и топких местах.
На 14-е число бригадир Владычин с 2 батальонами, 5 эскадронами и 200 казаками выступил с неприятельскою артиллериею, за оставлением здесь 4-х, двадцатью четырьмя орудиями на Кобрин, Дивин, Ковель, и на Луцк (куда он сего числа прибудет) до границы, тут и пленные 365 человек, коих с дезертирами было бы больше 1 000. Из них неподозрительные распущены в дома. Офицеры ж при полковнике Верещаке 13 человек — на реверсы.
Присовокупляя мое одобрение о генералитете, полковых и батальонных начальниках, как штаб- и обер-офицерах и прочих чинах, значащихся в рапорте и списке помянутого
генерал-порутчика и кавалера Потемкина, кои всякой по своему званию в полной мере отличилися мужеством и совершенною храбростию, ваше сиятельство всепокорнейше прошу ходатайствовать у всемилостивейшей государыни ее •высочайшего благоволения и воздаяния.
ЦВИА, ф. ВУА. Д. № 2731, оп. I, лл. 166—169.
