Глава II.

Указания Хроники на начало русской конной артиллерии. Указ императора Павла I Петровича, от 7-го ноября 1796 года, о гвардейской конной артиллерии. Доклад о конной артиллерии графа Платона Зубова и милостивый к нему Высочайший рескрипт императрицы Екатерины II.

Конная артиллерия и лейб-гвардии конная артиллерия обязаны своим существованием императору Павлу I Петровичу.

В Хронике Российских Императорских армий находим:

В 1786 году, для хранения в загородном дворце-Павловске пороха, присылавшагося туда от морского ведомства, определены были: 1 унтер-офицер и 8 рядовых в заведывании коих находилась и тамошняя артиллерия, состоявшая из 14 медных и чугунных пушек, четверть-фунтоваго калибра. В следующем году, когда число cиe умножилось еще шестью трех-фунтовыми медными пушками, и самая команда также увеличилась: часть ея, при двух орудиях, была отделена на составление особой Конной Артиллерии при Собственных Наследника Великого Князя Павла Петровича Гатчинских войсках. В 1792 году Пешая Артиллерия, усиленная еще шестью легкими орудьями, получила название Артиллерийской роты, и затем, мало-помалу возрастая, к 1796-му году состояла уже из 211 чел. и 49 opyдий. 9-го июня 1796-го г. вся сия артиллерия как пешая, так и конная поступила в Лейб-Гвардии Артиллерийский батальон.

Из этого видно, что заведывание артиллерией загородного дворца в городе Павловске, сначала было поручено одному флотскому унтер-офицеру и 8 матросам. Когда же в этой артиллерии число орудий увеличилось, то, для сформирования прислуги к двум конным орудиям, цесаревич приказал взять 20 кирасир своего полка, — команду поручили унтер-офицеру Кубынину. Начальные учения конной артиллерии производились с холостыми зарядами, но от неё немедленно стали требовать поворотливости и быстроты—качеств, существенно необходимых конно-артиллерийскому строю. Таким требованиям, конечно, не могла удовлетворить только что созданная конная артиллерия, тем более, что ея орудия запрягались в оглобельные лафеты, требующие отпряжки лошадей для каждого выстрела. Цесаревич был недоволен. Принялись за устранение всего непригодного. По совету артиллерийского полковника Эйлера, для конной артиллерии приняты лафеты с передками, как то уже существовало в полковой артиллерии драгунских полков: Псковского и Нижегородского; были отлиты шесть 3 фунт, пушек весом в 20 пудов; для обучения конно-артиллерийской прислуги верховой езде, вызвали из морского кадетского корпуса учителя математики Каннабиха, славившегося умением выезжать лошадей; наконец введены коноводы, для держания лошадей спешенных нумеров.

В 1791-м году приступлено было к практическим учениям, т.е. к пальбе со снарядами. Пальба оказалась невозможною, так как в орудиях конной артиллерии обнаружились раковины. К лету следующаго года, орудия были исправлены, но малая дальность выстрелов, особенно картечных, не удовлетворила требованиям цесаревича. Для своей артиллерии он приказал изготовить новыя орудия увеличеннаго калибра и, в то же время, облегченного веса. Изготовлено было 6 пушек 6 фун., весом в 20 пуд., и две пушки 12 фун., весом в 30 пудов, после чего гатчинская артиллерия, усиленная до двенадцати орудий, была разделена на четыре трехорудийные команды, из которых одна, сформированная конною, названа 12-го августа 1792-го года, конною ротой.

В основание организации гатчинской артиллерии было взято известное число орудий облегченного веca, введены дышловые передки, введены приемы при орудиях, установлены правила артиллерийского учения в конном строю и артиллерийские лошади приняты на постоянное содержание.

Императрица Екатерина II умерла 6-го ноября 1796-го года, а 9-го ноября, того же года, последовал Высочайший указ, выделивший гвардейскую конную артиллерию в особь: Из вышеозначенной бомбардирской роты и команды пушкарей и из артиллерии, принадлежавшей к составу Собственных Его Величества гатчинских войск сформирован Лейб-Гвардии Артиллерийский батальон в составы трех рот пеших и одной конной, полагавшихся для полков Лейб-Гвардии Преображенского, Семеновского и Коннаго.

Только теперь молено сказать, что на Руси явилась лейб-гвардии конная артиллерия.

Существуют мнения, склонныя принять форму за содержание, т.е. отнести учреждение конной артиллерии к заслугам графа Платона Зубова.

Ошибочность этого взгляда легко обнаруживается при обзоре деятельности Павла Петровича с его юных лет и из отзывов современников о личности Зубова, брат котораго, Николай, был женат на дочери Суворова. В одном из писем к Хвостову, фельдмаршал выражается о Платоне Зубове следующим образом: он добрый человек, тих, благочестив, безстрастен по природе; как будто из унтер-офицеров гвардии; знает намеку, загадку и украшается, как угодно-с, что называется в общежитии лукавым, хотя царя в голове не имеет.

На двадцатом году от роду, Павел Петрович, проникнутый идеей о необходимости устройства военной системы России лишь для обороны, представил императрице-матери Записку: Разсуждение о государстве вообще, относительно числа войск, потребного для защиты оного и касательно обороны всех пределов. Разсуждение отличалось верностью взгляда на тогдашнее положение России, но слишком резко высказывало недоверие к людям, более или менее доступным к императрице. А именно в это время императрице сделалось известным, что Никита Панин успел восстановить против нее властолюбивую цесаревну Наталию Алексеевну, что цесаревна и Панин, исподволь давали чувствовать цесаревичу, что с его совершеннолетием кончается над ним опека матери, вместе с чем престол должен быть ему уступлен, как законное наследие. Влияние придворной интриги помешало Екатерине II милостиво взглянуть на проект цесаревича, в его же желании бороться со злом она заподозрила происки враждебной ей партии. Разсуждение о государстве не было принято, той же участи подвергся целый ряд уставов и положений, явившихся на свет уже по смерти императрицы.

Павел Петрович овдовел на 22-м году жизни и, по приглашению прусского принца Генриха, отправился в сопровождена фельдмаршала Румянцева в заграничное путешествие. В Берлине цесаревич встретил самый внимательный дружеский прием. Великий король Фридрих II не упускал случая польстить честолюбца и вкусам своего высокого гостя: так он велел своему штабу представиться фельдмаршалу Румянцеву, возложил на старика орден Черного Орла, в торжественном собрании академии посадил его возле себя, не оказывая подобной милости немецким принцам крови. На маневрах в Потсдаме было примерно повторено кагульское побоище 1770 года, а на маневрах придворных тонко устранялось всякое препятствие к желанному королем сближению цесаревича со внукою короля виртембергского, принцессою Доротеею-Софиею-Августою, впоследствии императрицею Mapиею Феодоровной. Если к этому добавить, что Павел Петрович не равнодушно смотрел на спокойную уверенность короля, с какою он распоряжался всем в государстве, тогда как брожение умов в России цесаревич приписывал ненормальному положению трона, занятого женщиною, то сделается понятным почему Павел Петрович примкнул к поклонникам Фридриха Великого и полюбил прусские порядки. Быть может во влиянии всего виденного в Пруссии, следует искать начало учреждения Павлом Петровичем конной артиллерии в Гатчине. Для такой работы цесаревичу нужен был знающий помощник, любящий артиллерийское дело. В поисках такого офицера, Павел Петрович обратился к генералу Мелессино, директору шляхетского артиллерийского и инженерного кадетского корпуса, а тот немедленно рекомендовал ему Аракчеева. Молодой офицер прибыл в Гатчину, в мундире и прическе гатчинских войск, 4-го сентября 1792 года, а 8-го ноября, за стрельбу по редуту из 2-х пудовой мортиры, назначен командиром артиллерийской роты с переименованием в капитаны артиллерии и с правом ежедневно обедать у цесаревича.

В 1795 году рота была переформирована в полк, а сам Аракчеев, произведенный в 1796 году в полковники, назначен гатчинским губернатором*). Вскоре затем (18-го марта 1798 года) Аракчеев, по проискам врагов, уволен был без прошения от службы. Но основания им выработанные остались началами, послужившими русской артиллерии к будущим преобразованиям, по крайней мере, в ближайшия царствования.

Служебная карьера Аракчеева начала устанавливаться в последние годы царствования Екатерины II, когда она возложила главное управление делами внешней и внутренней политики на графа Платона Зубова. Неспособный, завистливый и надменный Зубов хватался за все, с целью затмить современных государственных деятелей—всего боле досаждал ему греческий проект Потемкина. В свою очередь, Зубов создал обширный проект переделки карты Западной Европы, после французской революции. Проект этот, под заглавием: Общия политическия соображения (Considérations politiques générales) не имел никаких послдствий и послужил прямым доказательством неспособности организаторских талантов автора. Тем не менее Зубов им гордился и 29 сентября 1794 года представил императрице проект об учреждении конной артиллерии, чтобы подать коннице в обращениях своих, быстро и стремительно подвигающейся, такую же помощь, какую обыкновенная артиллерия подает техоте. При докладе была приложена объяснительная записка: Мнение о пользе конной артиллерии. В обилии ненужных объяснений умалчивалось, однако, о существовании конной артиллерии в Гатчине. Доклад был утвержден и докладчик удостоился получить следующий милостивый Высочайший рескрипт:

Граф Платон Александрович.

Представленье ваше об учреждении конной артиллерии приемлем мы за благо, как дело весьма полезное для службы Нашей и как довод вашего усердия к Нам и неусыпного радения о наилучшем устройстве частей вам вверенных. Утвердив вследствие того примерный штат для одной роты помянутой конной артиллерии, возлагаем на попечете ваше составить на первое время пять таковых рот при семидесяти орудиях, предоставляя, смотря по надобности, умножить число до двадцати рот при двухстах восьмидесяти орудиях.

Суммы, потребные для учреждения пяти конно-артиллерийских рот, велено было отпустить Зубову, а генералу Мелессино, по его настоятельному исканию, разрешено непосредственное приобучение сказанных рот конно-артиллергйской экзерциции. Мелессино, хранивший в тайне производство эволюций конной артиллерии, придумал для неё особую форму: шляпу с белым плюмажем, красный мундир с черными лацканами и желтые рейтузы в обтяжку, входившие в низкие сапоги со шпорами. Но изобретение пестрого мундира для части, не составляет учреждения самой части, а умышленное замалчивание о существовании гатчинской конной артиллерии, возможное перед людьми, не мыслимо в истории.

Указания Хроники на начало русской конной артиллерии. Указ императора Павла I Петровича, от 7-го ноября 1796 года, о гвардейской конной артиллерии. Доклад о конной артиллерии графа Платона Зубова и милостивый к нему Высочайший рескрипт императрицы Екатерины II.

следующая

Источник: фрагмент Истории Л.-Гв. Конной артиллерии, составленной В.А. Абаза. СПб, 1896 г.