!Все даты даны по старому стилю!

Тогда Бонапарте, из поручиков артиллерии в десять лет получивший чин генерал-аншефа (1796 г.), на двадцать седьмом году от рождения, славный походами в Италию и в Египет, похитивший, потом, в звании первого консула, верховную власть во Франции (1799 г.), венчанный папою в императоры (1804 г.), возложивший на себя, в Милане, железную корону (1805 г.) - двинул победоносные войска против Австрии: перешел (в сент.) Рейн, Дунай, разбил, рассеял восьмидесятитысячную неприятельскую армию, предводимую Макком, принудил (7 окт.) тридцать тысяч австрийцев положить оружие; отнял 40 знамен, 60 орудий; овладел Ульмом; вступил в Вену 1 ноября.

Армия наша быстро поспешала к театру войны. На баварской границе, в Браунау, Кутузов получил известие, что главные силы австрийцев взяты в плен под Ульмом и что Наполеон готовился напасть на него. Главнокомандующий принужден был (12 окт.) податься назад, чтобы сблизиться с остальными войсками, ему вверенными, которые только что входили в Моравию. Отступление это уподобляется искусным в военном деле отступлениям Ксенофонта и Моро. Двадцатипятитысячный корпус Кутузова должен был уходить на пространстве более трехсот верст от ста пятидесяти тысяч неприятелей, намеревавшихся беспрестанно обойти его или совсем отрезать, но, не взирая на неравенство сил, французы были отражены с уроном: при Ламбахе; при переправе через Энс; у Амштетена /Amstetten, где авангард их обращен в бегство за полмилю Багратионом и Милорадовичем. Этого мало: при Кремсе Кутузов сделал (30 окт.) наступательное движение: велел Милорадовичу атаковать французов с лица, Дохтурову идти в обход и напасть на неприятеля с тыла. Упорное и кровопролитное сражение продолжалось даже ночью при сильном зареве пылавшей деревни. Три бригады корпуса Мортье были приперты к Дунаю и почти уничтожены. Сам Мортье, раненый в плечо и генерал Гизон едва спаслись на лодках. Французы потеряли до шести тысяч человек (в том числе 1500 пленными и 5 пушек). Кутузов получил от императора австрийского орден Марии Терезии первого класса.

Сдача Вены заставила Кутузова ускорить соединение со второю нашею армиею при Ольмюце. 3-го ноября маршал Ланн настиг его в Голлабрюнне / Hollabrunn. Кутузов прибегнул к хитрости: вступил в переговоры с Мюратом и, получив акт перемирия, продержал его более двадцати часов. Между тем армия русская отошла на два перехода; Багратион с шестью тысячами воинов оставлен на жертву для спасения главных сил и, окруженный 40 000 неприятелей, проложил себе дорогу штыками, отбил одно знамя, взял в плен полковника, двух офицеров и 50 рядовых, присоединился (7 ноября) к Кутузову с потерею двух тысяч человек; произведен в генерал-лейтенанты.

Соединясь с Буксгевденом (8 ноября), Кутузов дал отдых утомленным войскам. Наполеон расположил свою армию на тесных временных квартирах между Брюнном и Аустерлицем. Опытный полководец русский не хотел действовать наступательно против победоносного соперника, избегал решительной битвы, ожидая резервов, также прибытия эрцгерцогов Карла и Иоанна с свежими полками, но должен был покориться обстоятельствам.

20 ноября 1805 г. произошло Аустерлицкое сражение, в присутствии трех императоров. Французская девяностотысячная армия, под главным предводительством Наполеона, имела в числе вождей: Бернадота, который командовал центром; Сульта на левом крыле; Ланна на правом. Кавалериею начальствовал Мюрат. "Солдаты! - сказал Наполеон при восхождении солнца. - Надобно кончить кампанию громовым ударом". Силы союзников простирались только до семидесяти тысяч человек.

Желая обойти правый фланг неприятеля, Буксгевден, командовавший левым крылом нашим, мужественно повел атаку в восемь часов утра; опрокинул и выгнал французов из теснин Тельница и Сокольница, но встретил сильное сопротивление со стороны маршала Удино, которого Наполеон поставил ночью на том пункте с десятью батальонами гренадер для подкрепления Ланна. Между тем Сульт получил приказание занять высоты Працена, оставленные без достаточного прикрытия, и этим движением решил битву: Буксгевден был атакован с фланга и сзади, в то время как сражался с Даву. Бернадот с своей стороны врезался в центр наш, где находились австрийцы и отбросил их вправо. Русская гвардия, предводимая цесаревичем, совершила чудеса храбрости. Долго левый фланг союзников оспаривал победу. Александр I с хладнокровием вдавался в опасность, желая остановить успехи неприятеля, отвечал приближенным: "Русский Император не боится смерти". Бернадот и Бессьер, начальник гвардейской кавалерии, усилили нападение и союзники принуждены были отступить, покинув французам значительную часть артиллерии. Несколько тысяч человек погибли в озере, едва замерзшем. Французы лишились около шестнадцати тысяч человек. Потеря наша простиралась до двадцати пяти тысяч выбывшими из строя и до 120 пушек. В числе пленных находился семнадцатилетний граф Павел Петрович Сухтелен, служивший тогда корнетом в кавалергардском полку, раненый под Аустерлицем, в последствии генерал-адъютант, военный губернатор Оренбурга . Наполеон, увидев его, воскликнул от удивления: "Так молод, а уже сражается!" - "Не надобно быть стариком, чтоб быть храбрым". - "Офицер одарен честию!" - продолжал Наполеон. "Это чувство, - возразил Сухтелен, - одушевляет каждого русского офицера .

При самом начале сражения Кутузов был ранен в лицо; лишился зятя своего, графа Тизенгаузена, прекрасного молодого человека, и не поколебался в твердости; на другой день нашли его в слезах: "Вчера я был генерал, - сказал он приближенным, - сегодня отец".

22 ноября Франц II посетил императора французов, стоявшего на биваках. "Это дворец мой, - произнес Наполеон. - Другого не имею в течение двух месяцев". "Вы совершили в нем столь великие подвиги, - отвечал Франц, - что, наверно, не скучаете" - и, вслед за тем, предложил ему мир: отдал Франции Венецию, Далмацию, Катаро, острова на Адриатическом море; признал Бонапарте императором французов и королем Италии; курфирстов Виртембергского и Баварского королями; уступил первому пять городов на Дунае и три области, второму двенадцать городов с округами. Таким образом Австрия лишилась, вместе с влиянием своим на Германию, 2 785 000 жителей и ежегодного дохода 13 610 000 флоринов.

Тщетно Наполеон ждал примириться и с Императором Александром: Он остался непоколебим; велел войскам своим идти обратно в Россию; наградил Кутузова (24 февр. 1806 г.) орденом Св. Владимира первой степени; наименовал его (в окт.) военным губернатором в Киеве с подчинением и гражданских дел.

В то время, как Михаил Илларионович старался в древнем достоянии великих князей российских сохранять порядок и благочиние и, облегчая участь осужденных, благосклонно выслушивал просителей, не оскорблял никого гордым приемом. Европа более и более подавляема была Наполеоном: объявив себя протектором Рейнской конфедерации; братьев своих, Иосифа и Людовика, королями Неаполитанским и Голландским, он одержал совершенную победу над пруссаками при Йене; занял Берлин; ополчил Турцию против России; возвел курфирста саксонского в достоинство короля; сразился с русскими (которыми предводительствовал Беннигсен) при Пултуске (1806 г.), Прейсиш-Эйлау (1807 г.), Гутштадте, Гейльсберге, Фридланде; имел свидание с Александром на Немане; заключил с ним мир в Тильзите (27 июня); признан Россиею императором французов и королем Италии; образовал герцогство Варшавское для короля саксонского, королевство Вестфальское для третьего брата своего Иеронима; возвратил Пруссии завоеванные у нее города и земли.

Россия должна была вести войну с Портою Оттоманской. Михельсон занял Молдавию, Хотин, Бендеры, Галац, Бухарест, Акерман, Килию (1806 г.); отразил (1807 г.) восемнадцатитысячный корпус турецкий, высланный против него из Журжи; разбил Пегливана-пашу под Измаилом и, среди побед, скончался 19 августа, оплакиваемый армиею, как храбрый вождь и добрый начальник. На его место назначен князь Прозоровский, воин израненый на поле чести, но согбенный уже тяжестью лет и болезней Михаил Илларионович получил приказание отправиться в армию молдавскую; прибыл в главную квартиру в начале 1808 года, но, будучи до того главнокомандовавшим, тяготился своим назначением и вскоре, по неудовольствию с фельдмаршалом, определен в Вильну военным губернатором (1809 г.). Солдаты, расставаясь с ним, проливали слезы. Он, подобно Суворову, умел владеть сердцами: стоял за них горою; заботился об улучшении пищи храбрых воинов; ел с ними кашицу; часто посещал больных и раненых и с целью, в присутствии своем, давал волю речам, чтобы выведывать мысли солдат, узнавать их слабости и доблестные подвиги.

Вдали от ратного стана, Михаил Илларионович утешал себя безукоризненным исполнением лежавшей на нем обязанности, любовию вверенных ему жителей; давал блестящие праздники и, на закате дней, страстно обожал еще прекрасный пол, одушевлял общества умом, любезностию, даром слова; называл Вильну добрым своим городом.

Так проводил время знаменитый полководец, когда Багратион и Каменский пожинали лавры на бранном поле: первый, заступив место Прозоровского (1809 г.), разбил сераскира Хозрев-пашу; вогнал его в Силистрию; занял крепости: Кюстенджи, Измаил, Браилов. Каменский покорил (1810 г.): Базарджик, Силистрию, Никополь, покушался овладеть Рущуком, но отступил с значительной потерею; поразил сераскира Кушанца-али при Батыне; принудил Рущук и Журжу сдаться на капитуляцию и скончался в цвете лет, после тяжкой, продолжительной болезни.

Еще молодой герой боролся со смертию, как Михаил Илларионович прибыл, по Высочайшему повелению, в армию и вступил в права главнокомандовавшего (1811 г.). Грозные тучи подымались с запада на Россию: для охранения от Наполеона границ со стороны Польши, выведены были из Молдавии пять дивизий. Кутузов нашел на всем пространстве завоеванных земель менее тридцати тысяч войск, с которыми должен был разбить сто тысяч турок, расположенных в Балканских горах и обезопасить отечество выгодным миром.

Новый великий визирь Ахмед-ага, решительный, опытный в военном искусстве, узнав об уменьшении наших войск, предпринял наступательные действия и двинул к Рущуку шестидесятитысячную армию. Переправясь через Дунай (19 июня), Кутузов стал лагерем в четырех верстах от крепости, в которой оставил семь батальонов пехоты и несколько кавалерии. Войско его простиралось только до двадцати тысяч человек. Турецкою артиллерией предводительствовали французские офицеры. 20 числа неприятель, в числе пяти тысяч, пользуясь туманом, сделал рекогносцировку, но был обращен в бегство генералами Воиновым и Энгелгардтом. 21, главнокомандующий, разделив пехоту на восемь каре, поставил их в две линии; кавалерия заняла третию. День прошел без сражения.

22 июня, на рассвете, сильный огонь артиллерии турецкой открылся на всю нашу линию: неприятель в разных пунктах атаковал правый фланг, но был отражен. Визирь, с десятью тысячами лучшей анатольской конницы, устремился между каре: Олонецкого, Белостокского, Выборгского и 29 егерского полков, на левое крыло нашей кавалерии, несмотря на сильное сопротивление и страшный огонь орудий: расстроил, обошел фланг и занял сады, лежащие между крепостью и русскою армиею. Тогда Кутузов двинул кавалерию правого фланга с одним каре пехоты и вмиг опрокинул отважных наездников. Целые пять часов визирь возобновлял свои нападения; наконец, утомленный упорством русских, начал отступать. Кутузов преследовал его за десять верст. Спасая жизнь свою, турки, в противность обыкновению, оставляли тела единоверцев: потеря их простиралась убитыми, ранеными и пленными более пяти тысяч. Наш урон не превышал 500 человек. Для усиления войск Рущукским гарнизоном, главнокомандующий счел нужным взорвать эту крепость на воздух. Государь наградил его за одержанную победу портретом своим, украшенным бриллиантами.

На пространстве более трехсот верст от Видина до крепости Силистрии, неприятельские войска в одно почти время везде были поражаемы. Кроме многих частных битв, произошли следующие сражения: 28 августа верховный визирь, под покровительством укрепленных высот, переправился с большею частью своих сил на левый берег Дуная к Слободзее. Главнокомандующий первоначально окружил и стеснил турецкие окопы полевыми укреплениями, и в многократных сильных вылазках уничтожил до 5000 отборнейшего неприятельского войска; потом ночью, 1 октября, в двадцати верстах вверх по Дунаю от своего лагеря, переправил на правый берег корпус генерал-лейтенанта Маркова, состоящий из семи тысяч человек.

Неожиданное появление наших полков за Дунаем привело в ужас оттоманов. Быстрым и нечаянным нападением на рассвете 2-го октября, неприятельские войска совершенно разбиты: 22 знамени, вся артиллерия, весь лагерь великого визиря на правом берегу бывший, с знатным количеством пороха и снарядов, достались победителям. Генерал-лейтенант Марков того же дня занял те самые укрепленные высоты, под покровительством которых неприятель переправлялся, овладел всеми перевозными судами, и пресек оставшимся в окопах турецким войскам всякое сообщение с правым берегом.

С таким же успехом действовал под Видином и генерал-майор граф Воронцов; выступя из-под Калафата (7 окт.), он сделал форсированный марш, переправился на правую сторону Дуная при Груе, где, соединясь с генерал-майором графом Орурком и сербами, под начальством воеводы Бельки Петровича, двинулся ночью малою дорогой чрез горы на селение Старое Гинцово, чтобы до рассвета прибыть к Видину и отрезать неприятельские войска. Переход этот был весьма затруднителен, но Воронцов преодолел все препятствия и явился на обширной равнине Видинской. Отряд его состоял только из 3000 человек, против которых неприятель выслал более семи тысяч. Сражение продолжалось четыре часа: турки были разбиты и в беспорядке удалились в крепость, оставив на месте до 500 человек. Урон в людях с нашей стороны был незначителен. Этим удачным поражением Измаил-бей, славный наездник черкесский, находившийся на левой стороне Дуная, принужден был отступить, обязавшись не предпринимать никаких неприязненных действий против России. Граф Воронцов с отрядом своим занял весьма выгодный лагерь на правом берегу.

Стеснив совершенно многочисленные турецкие войска в окопах на нашей стороне Дуная, главнокомандующий, для распространения еще большего ужаса между неверными, приказал сделать поиски на Туртукай и Силистрию. Войска Донского полковник Греков 8-й, с частию пехоты и кавалерии, овладел первою крепостию 8-го октября, в день победы, одержанной графом Воронцовым: в числе пленных взят сын командовавшего в Туртукае двухбунчужного паши Алли. Турецкий двухтысячный отряд его был рассеян. Вслед за тем, с 11 на 12 октября, войска наши ворвались с трех сторон в Силистрию, овладели крепостию, взяли в плен тысячу человек, захватили множество орудий, в том числе восемь медных, все перевозные суда, арсенал с воинскими запасами; получили богатую добычу. В этих сражениях ревностно содействовали новоформированные булгарские команды. Обе взятые крепости были немедленно срыты. Государь, в ознаменование своего благоволения к знаменитым заслугам, отличным подвигам и благоразумным воинским усмотрениям генерала от инфантерии Голенищева-Кутузова, пожаловал ему (29 окт. 1811 г.) графское достоинство Российской Империи.

Великий визирь, окруженный со всех сторон, переносил все бедствия строжайшей осады: голод и болезни ежедневно увеличивались в его стане. Он слышал ропот, угрозы янычар и принужден был спасать жизнь свою, вывезен скрытно на ту сторону Дуная. Сераскир, трехбунчужный паша Чабан-оглу принял начальство над войсками, вступил в переговоры с Кутузовым и 23 ноября сдался военнопленным с тридцатипятитысячною армиею и 56 орудиями. Победа необыкновенная в летописях турецких войн.

Между тем могущество Наполеона возросло до неограниченной степени: изгнав Брагантский дом из Португалии (1807 г.), он возвел брата своего, Иосифа (1808 г.), на престол испанский; лишил Папу всех владений (1809 г.); разбил австрийцев, занял Вену, отторгнул от Австрии Шенбрунским миром до трех миллионов с половиною жителей; увеличил Варшавское герцогство восточною Галициею; вступил (1810 г.) в новое супружество с эрцгерцогинею Мариею Луизою, дочерью императора Франца II; присоединил Голландию к Франции, земли герцога Ольденбургского к Вестфалии; не только перешел черту Рейна, за которую обязался никогда не переступать, но еще захватил Любек на Балтийском море и страну по берегу Северного моря лежащую вместе с городами Бременом и Гамбургом. За исключением нашего государства, Англии, Турции и, потом, Швеции, все державы в Европе были подчинены Наполеону. Он только и мечтал о раздроблении России; склонял наследного принца шведского вторгнуться в Финляндию по получении в Стокгольме известия о переходе французской армии через Неман; предлагал султану (1811 г.) заключить с Франциею тесный союз, обещая возвратить ему все завоевания, сделанные русскими в течение последних шестидесяти лет.

Турки колебались; французские дипломаты действовали; Государь именем Отечества убеждал Кутузова употребить все усилия для заключения мира с Портою Оттоманскою. Кутузов отвечал (20 апр. 1812 г.): "Вы, Всемилостивейший Государь, изволите вызывать меня именем Отечества, которое, конечно, я люблю всеми чувствами, но где имя Ваше, Государь, там не надобно гласа Отечества". Опасаясь разрыва с Турциею в такое время, когда Франция угрожала России, Михаил Илларионович решился переступить по одной статье данное ему полномочие и 4 мая подписал в Бухаресте предварительные условия мира: Порта уступила нашему государству всю Бессарабию с крепостями Измаилом, Килиею, Аккерманом и часть Молдавии, на левой стороне Прута лежащую с крепостями Хотином и Бендерами. "Предаюсь великодушию Вашего Императорского Величества, - писал тогда Государю Кутузов, - что я ничего лучшего сделать не мог, тому причиною положение дел в Европе; что я никаких не упустил стараний и способов, тому свидетель Бог. Уважьте, Всемилостивейший Государь, что при всех лестных обещаниях от Франции Порте делаемых, и при ожидании неприятностей для Порты в случае ее отказа, заключить мир, выгоднейший Ясского и Кайнарджийского, ибо Порта лишается своих лучших пяти крепостей и с немалым пространством земли, дело не пустое. Но ежели, за всем тем, выгоднее будет разорвать все, мною сделанное, в таком случае приму без роптания все, что касательно меня последовать может: несчастие частного человека с пользою общею ни в какой расчет не входит. Через два дня после подписания мира, приехал в Бухарест новый главнокомандующий Дунайскою армиею адмирал Чичагов.

Вскоре грозный завоеватель двинул против России полмиллиона войск, составленных из двадцати одного народа. Силы наши простирались до 350 000, считая 35 000 резерв и молдавскую 50 000 армию, но они находились в разных направлениях; три действовавшие армии, вверенные: Барклаю де-Толли, князю Багратиону и Тормасову, вмещали в себе только 217 000 человек.

11 июня Наполеон перешел Неман. Александр поклялся: не полагать оружия, доколе ни единого неприятельского воина не останется в царстве его.

В это время Кутузов был только зрителем борьбы народов и, находясь в Петербурге, смотрел издалека, как отступала повсюду армия, с которою он делил в продолжении почти полвека труды и славу. Неизвестно, что происходило в душе его, но его видали в эти горестные дни в театрах и в обществах . Ему были подчинены все войска, находившиеся в столице, Кронштадте и Финляндии, не исключая морских, также Нарвский десятитысячный корпус, назначенный для защиты Петербурга. 6 июля обнародован манифест, призывавший всех и каждого на оборону отечества. Дворянство съехалось в губернских городах для избрания начальников и Кутузов в один день (17 июля), возведен в это достоинство в обеих столицах. Никто не колебался, кому дать свой голос; не было ни белых шаров, ни черных. Единогласно произнесли имя полководца, на которого с наступления опасности указывала Россия. В Петербурге отправилась к нему депутация, известить его о выборе и пригласить в собрание. Кутузов приехал, остановился посреди залы, возле стола, и дав пройти первому впечатлению, произведенному его присутствием, произнес следующие слова: "Господа! Я вам многое хотел говорить... скажу только, что вы украсили мои седины..." Слезы полились из глаз его. Он изъявил готовность принять начальство над ополчением, но с условием, что ежели он будет вызван к другой комиссии, или каким-либо образом это упражнение не будет угодно Государю, тогда он сдаст свою должность другому, по избранию дворянства. Высочайшее соизволение последовало вскоре . Кутузов занялся формированием 12 985 крестьян, снабжением их всем нужным столь же деятельно, как бы армиею, назначенною оборонять отечество, присутствовал при приеме ратников, делал им лично наставления и увещания. Глядя на него, коща он с важностью заседал в Казенной Палате и Комитетах Ополчения, входил во все подробности вооружения и обмундирования бородатых воинов, можно было подумать, что он никогда не стоял на высоких ступенях почестей и славы, не бывал послом Екатерины и Павла, не предводительствовал армиями, и степень начальника земского ополчения почитал целью своего самолюбия. Между тем, по мере того, как Наполеон подавался вперед и перед ним все уступало, взоры России устремлялись на Кутузова; его имя было у всех на языке, из глубины сердца призывали его на защиту родины. Он получал безымянные письма, в которых изъявляли прискорбие о бездействии его .

Дм. Бантыш-Каменский. "БИОГРАФИИ РОССИЙСКИХ ГЕНЕРАЛИССИМУСОВ И ГЕНЕРАЛ-ФЕЛЬДМАРШАЛОВ".
СПб 1840 г.