!Все даты даны по старому стилю!

в начало

<...> Собравшись зимою, мать моя повезла меня в Москву, где по милости графини Прасковьи Юрьевны Салтыковой, с которой она была знакома, по службе моего отца Ивана Григорьевича, упросила фельдмаршала графа Петра Семеновича Салтыкова {Отец мой во время Прусской войны с ним служил.} записать меня в службу, почему и записан был в Архангелогородский полк мушкетерский солдатом. Сам фельдмаршал взял меня за руку и отдал господину полковнику Неронову Павлу Васильевичу. То было в зале, в какой-то торжественный праздник, ибо тогда много было полковников, и сказал чтобы он, причисливши меня в полк, приказал иметь о мне попечение и учить всему, что принадлежит для службы. Неронов, веявши меня к себе, спрашивал: “не имею ли я у него в полку кого знакомого”. Я отвечал, что мать моя мне сказывала, есть у вас подпоручик со мной одной фамилии Андрей Степанович Мосолов; почему полковник и определил меня в ту же роту, где он служил, во 2-ю мушкетерскую солдатом. Сие было 1765 года Февраля 5 дня. Тогда от роду было мне 5 лет. Он призвал его к себе, поручил меня ему, приказав, чтоб меня обмундировали и ружьем учить. У него уже нашла меня мать моя Дарья Трофимовна Мосолова,

Полк Архангелогородской весь стоял в Таганке, где и брать Андрей Степанович Мосолов жиль в роте 2-й мушкетерской у капитана Арбекова. Брат заставил одного солдата учить меня всему, что требует служба, а как одели меня в мундир солдатского сукна, то я так быль рад сему, что теперь и не могу сего объяснить, а особливо выучившись экзерциции метать ружьем и повороты делать по-солдатски. И потом представлен был полковнику своему с ружьем, который похвалил меня и произвел в подпрапорщики, что было того ж года Марта 16 дня. Получа сей чин, мать моя повезла меня в тот же день к графу Петру Семеновичу Салтыкову с благодарением, и я как графа, так и графиню Прасковью Юрьевну благодарил, уже быв в мундире и с двумя позументами. После сего и на караул ходил, к полковнику на квартиру, к знаменам полковым с 12 человеками рядовыми, одним капралом, барабанщиком и флейщиком, а как летом смотр кончился всем полкам Московской дивизии, то полки пошли по своим непременным квартирам.

Нашего Архангелогородского полка были квартиры в городе Масальске, куда и я, простясь с матерью, пошел в поход, имевши уже 16 лет, под протекциею брата Андрея Степановича Мосолова, которому меня мать поручила и просила, чтоб меня по родству в нуждах не оставить, давши мне на путь и на прочее три рубля серебром, со мной простилась и неутешно плакала.

Итак, пришедши полк в город Масальск, расположился по квартирам, по деревням; один только штаб и унтер-штаб остались квартировать в самом городе, ибо оный город не велик мещанством. Чрез несколько времени наш полковник Павел Васильевич Неронов, собрав всех малолетних дворян из рот к себе в штаб, учредил гимназию, выписав из Москвы учителя богословия и математического класса, отставного студента Теплова, который нас учил читать и писать правильно, т. е. Российской грамматике, чтоб узнать разделение и склонение речей, их падежи и прочему, часть риторики, а потом преподавал арифметику, геометрию, тригонометрию, алгебру, историю священную и древнюю и богословие.

Полковником были куплены в Москве книги и инструменты; для бедных дворян покупал на свой кошт, а богатые дворяне, учившиеся тут же, сами покупали, и был сделан о двух флигелях нарочно большой дом, в одном флигеле учились дворяне, а в другом солдатские дети, и нас было всех дворян около 70 человек, а солдатских детей почти тоже. Между тем учились и ружью, ходили на караул и на ординарции по очереди, как к полковнику под знамена, так и на гаубтвахту к своей гимназии. Над нами сверх того приставлен был поручик Михайло Борисович Загряцкий и назван директором смотреть за нашим поведением в квартирах и за опрятством учебных мест и нашей амуниции ружейной. Я не знаю, Провидение ли мне подтверждало или от страху к учителю, только Бог мне даровал, что пред прочими моими товарищами я ушел как в науках, так и в исполнении должности по службе, и за то по экзамену, который был сделан в глазах полковника и всех штаб и обер-офицеров, меня полковник произвел сержантом, того же года Августа 6 дня, а учитель дал достоинство (за прилежанием по наукам) цензора, и многих дворян мне подчинил для поправления ошибок в их уроках и растолкования. У сего учителя Теплова я выучился грамматике, правильно писать и знать склонение слов и речей, арифметике, геометрии и части тригонометрии и. фортификации; также объяснял нам истории разные, натуральную и древнюю, географию и богословие. А по-французски учился я только 9 месяцев, ибо учитель был нанят другой не скоро, коего звали m-r de Grave. А на третий год в манеже учились немного от офицера отставного кавалерийской службы; танцовать же нам показывал сам директор Загряцкий. А потом все это кончилось походом.

Полк выступил и помаршировал в Польшу в 1767 году в исходе онаго, а на рандеву собрались в Польше в 1768 году, В походе я был пешком и ружье нес, а иногда родственник мой Мосолов и капитан мой Бестужев Федот Борисович давали мне свою верховую лошадь, когда увидали, что я устал. При начале 1769 года полковник меня приказал определить на помощь к адъютанту Пыжову, и назывался я флигель-адъютантом в том же сержантском звании и весь 1769 год служил в Молдавии.

Апреля 19 дня под Хотином был я при атаке во второй раз неприятельского ретраншемента и взятии Хотина. После экспедиции второй ночной, Турки испугавшись, что много мы их перекололи, а другие перетонули, спасаясь, хотели переплыть по Днестру-реке и город Хотин оставили нам. Тогда был у нас фельдмаршал князь Александр Михайлович Голицын. Прежде два раза к городу ходили, но назад на свою сторону перешла армия. Тут Турки возгордились, к нам переправились через реку Прут, которых мы всех ночью перерезали, застали сонных в их ретраншементе. Господин бригадир Кашкин с колоною своею больше всех отличился, а потом Сухотин и прочие; так о сем было слышно. И после сего славного разбития фельдмаршал Голицын откомандировал деташемент под командою генерал-поручика фон-Штофельна, который, преследуя остатки неприятеля, почти дошел до Дуная, взявши Молдавский город Яссы, Воложской Бухарешт, где после, как мы уже туда ж с полком пришли, он умер чумой в сем же городе. Забыл я написать, прежде еще под Хотином была в 1769 году июня 2-го дня полевая баталия, ибо наш полк был в арьергарде, как шли назад от неприятеля, и тут отличилась первая гренадерская рота под командою капитана Трегубова: он дрался более 8 часов, пока весь полк подоспел и конница; видно не думали, чтоб на обоз напали Турки; за что фельдмаршал Голицын сего капитана в секунд-майоры произвел за спасете обоза, а прочих офицеров той же роты следующими чинами наградил и солдатам по рублю дал.

в начало