!Все даты даны по старому стилю!

в начало

В начале 1770 года Января 1-го, по представлении полковника Неронова, произведен я был в настоящие адъютанты на ваканцию графом Петром Александровичем Румянцевым; ибо после отъезда в Петербург князя Голицына, сей Румянцев прислан от Государыни Екатерины Алексеевны командовать первою армией, которую он осматривал, приехавши к нам, при местечке Чертчи, сам был верхом и все линии объехал и говорил публично при разводах, что победы, которые “я теперь получаю от передних войск, оные совершаются от мудрого распоряжения и терпения фельдмаршала Голицына, с малейшим уроном солдат”.

В оном 770 году, уже под начальством графа Румянцева, в отдельном корпусе князя Николая Васильевича Репнина, наш полк находился в баталии июля 7-го в Молдавии и при взятии неприятельского ретраншемента и лагеря, а 21-го на полевой баталии при озере Кагуле; тут взяли также лагерь, обоз и пушки. Нас было не более 30 тысяч, регулярного и нерегулярная войска, а их около двух сот тысяч. После занятия ретраншемента и всего их доброго перешли мы и Троянову дорогу славную по древней истории. Многие дивизионные генералы просились с корпусами догнать и разбить остатки неприятеля, но граф им отвечал: “мы, батюшка, только их прогнали, а не побили, этому неприятелю нехудо и мост поставить”. При атаке силы Турецкой и при входе в ретраншемент потерпело много каре генерала-порутчика Племянникова; ибо паша с янычарами, вышедший вон из ретраншемента, с боку нечаянно на нас напал, что услышавши граф Румянцев велел тотчас туда бежать на помощь полку первому гранодерскому, и командовал сам: ступай, ступай, за что полк и назван именным повелением лейб-гранодерским, и чины всем даны были.

Уже на другой день к вечеру генерал Боур пошел с деташементом к реке Дунаю, где и наш полк был, а во время баталии при озере Кагуле наш полк находился в каре под командою князя Николая Васильевича Репнина, против их правого фланга, в фас под командою бригадира Вейсмана, что после сделался славным генералом. На третий день к свету туда мы пришли, где они переправлялись чрез Дунай, и застали их еще более 10 тысяч, с которыми подрались и многих взяли в полон, а другие ушли к городу Измаилу. Остановясь у переправы Казани, многих вытаскивали из воды мертвых во всей одежде и броне, но только руки были обрублены; видно, цеплялись за суда, кои отваливались от берегу.

В 1771-м году Октября 21-го, при атаке и взятии за Дунаем города Мачина, под командою генерал-мaйopa Милорадовича в действительном сражении, и в Октябре и Декабре месяцах флотилиею от Браилова до Силистрии по Дунаю под командою генерал-мaйopa Григория Александровича Потемкина, что после был светлейшим князем, и 28-го при деревне Рожсеватой было сражение и на земле, и на воде. При выходе на правый берег были Турки отбиты, и суда потом свободно прошли; а после были распущены по квартирам, и досталось нашему полку Архангелогородскому стоять в Букареште, где была чума; тут я болен быль оною, но к счастию выздоровел, а собственный мой слуга Леонтий Григорьев в той же болезни умер; а я в предосторожность всякий день мылся три раза уксусом крепким простым, и принужден быль курить табак, хотя мне было еще только 21 год.

Потом в 772-м году был в походе и в сражении под городом Турною, Октября 26-го при бомбардировании города Рущука, а Ноября 3-го при переправе у Туртукая, на супротивный берег Дуная, а потом у Рущука, где и была главная баталия; тут отличился нашего полка капитан Иванчин, а как по рекомендации графа Ивана Петровича Салтыкова ему ничего не дано, то и пошел в отставку; он под берегом крутым с своею ротою 1-ю гранодерскою на штыках дрался с Турками, которые хотели в тыл нам зайти, ибо мы стояли тогда покоем, задний фас у нас был Дунай-река. Тут они храбро на нас шли, думая, что такую ж победу получать, как им удалось взять в плен полковника князя Петра Васильевича Репнина с полком уже разбитым прежде сего.

Как отбили неприятелей и прогнали, граф Иван Петрович Салтыков (он был наш начальник) обложил войсками почти со всех сторон город Рущук, что против Журжи, где 14 июня близь оного в действительном сражении я находился в отделенном 2-м баталионе в садах под командою подполковника де-Ласия , и от него же выслан был с ротою 9-ю мною командуемой против вылазки Турок из города Рущука, которую разбил и прогнал, потеряв сам до 30 человек, за что по рекомендации за отличность и награжден был капитанским чином, ибо я был уже порутчик, в который чин был произведен по линии 773-м году Генваря 1-го дня. Уже оный капитанский чин получил по заключении мира при Кайнарджи в 1774-м году Ноября 24 дня.

Забыл я написать поход наш к урочищу, прозванному Рябыя Могилы, с князем Репниным, против которых Татары и Турки два раза нас атаковали, перейдя чрез реку Прут, при урочище, названном Рябая Могила (на том месте император Петр I-й был атакован, где он с Турками и заключил мир 1711-го года июня 13 дня), но были с уроном отбиты; тут мы много нужды претерпели, мало было провианту, а обоз наш был от нас далеко; то даже и офицеры ели два дни только одну жареную говядину, а как привез нам капитан Бишев понтонные мосты, то уже мы стали переправляться на неприятельскую сторону и их прогнали, тут и Боур к нам подоспел с деташементом. Да еще забыл поход с генералом-майором Черноевичем по Пруту к Журжулесту или Ренику, почти всякий день с Татарами стычка была; сия крепостца лежит против Галаца на другой стороне реки Прута; cиe было перед 7-м числом июня 1770 года.

После ж окончания войны полк Архангелогородской пришел в Польшу в село Красное, где даль мне полковник в команду 1-ю гранодерскую роту, а потом как полковник наш Матвей Петрович Ржевской уехал из полка в отпуск, оставил полк под командою подполковника Шипилова, который от слабости команды полк расстроил, и офицеры некоторые зачали пить, а другие между собою драться, я от сего, чтобы удалиться, переведен был (по прошению моему в 775 году Сентября 20-го) в 4-й гранодерской полк, в котором был полковником Петр Федорович Талызин, где получил я в командование 11-ю роту. В оном полку я служил почти три года, в Польше и в квартирах Смоленской губернии, в городе Рославле, а стояли лагерем близ Смоленска.

Из оного переведен я по повелению его сиятельства господина генерал-фельдмаршала Петра Александровича Румянцева-Задунайского ко укомплектованию вспомогательного корпуса, состоящего в Польше под командою генерал-порутчика Павла Сергеевича Потемкина, в Киевской пехотной полк 778-го года Октября 4-го дня, по представлению сего полка полковника Степана Степановича Апраксина. В том же полку меня пожаловали, по именному указу 780-го года Сентября 19-го дня, в секунд - майоры за то, что в Могилеве вместо гвардии был послан я содержать караул при государыне Екатерине II-й, а уже полк Киевский быль на карауле в Санкт-Петербурге. При открытии монумента или статуи царя Петра I-го был в церемониальном марше; тогда полк удостоен был вместе со всею гвардиею, и нашего полку как штаб и обер-офицеры, так и все чины даже и рядовые за тот день в знак достойной памяти получили медали. Я был верхом перед 2-м батальоном, и при входе еще в Петербург чрез Царское Село императрица Екатерина II-я изволила пожаловать нижним всем чинам по 1-му рублю, а штаб и обер-офицерам указала объявить свое монаршее благоволение. У нас и тогда был тот же полковник Степан Степанович Апраксин. Наш полк еще и прежде был на карауле вместо гвардии у Императрицы, в городе Могилеве, как изволила шествовать из Петербурга, о чем я уже упомянул, а потом полк Киевской из Петербурга пришел зимовать в город Нежин под команду опять фельдмаршала графа Румянцева-Задунайского; а оттуда пошли для покорения Крыма или Таврической области. Там состояли в 782 и в 783 годах под командою светлейшего князя Потемкина, по повелению коего я был переведен в драгунской Астраханской полк, находящейся на Кавказской линии в 784-м году Августа 1-го дня, куда я по сдаче полка Киевского старшему по себе (ибо тогда я им в Крыму командовал, как полковник Апраксин уехал ко двору её величества в рассуждении должности флигель-адъютанта). Будучи ж в Крыму я для полку строил и казармы, отправился потом на Кавказскую линию, заехал однакоже в Москву, так было мне приказано от полковника Апраксина; ибо и он прежде меня переведен был именным указом в тот же драгунской Астраханской полк.

в начало