|
![]() |
|
|
![]() Кампания 1788 года
|
Лишь 20 мая турецкий флот пришел к Очакову. Из Кинбурна в Глубокую Пристань с донесением о появлении вражеского флота ушло небольшое парусно-гребное судно - дубель-шлюпка № 2, под командованием капитана 2 ранга, немца на русской службе Остен-Сакена. 30 турецких гребных судов перехватили дубель-шлюпку. Четыре турецкие галеры попытались взять ее на абордаж. Но капитан Сакен предпочел смерть сдаче и взорвал свое судно.
К этому времени Лиманская флотилия была усилена в судовом, а главное, в кадровом составе. Трусоватого графа Мордвинова отправили в Херсонское адмиралтейство. Командовать флотилией поручили двум замечательным иностранцам: принцу Нассау-Зигену и шотландцу Полю Джонсу, принятым на русскую службу в чинах контр-адмиралов.
Принц Нассау-Зиген вел свое происхождение от принца Оранского графа Нассау (1533-1584 гг.). В 1776 г. 23-летний принц отправился в кругосветное плавание под началом знаменитого французского моряка Бугенвиля. Вернувшись из трехлетнего путешествия, он отправился в Центральную Африку В 1779 году воевал на стороне французов с Англией.
В 1782 году отличился при осаде Гибралтара, а в 1786 году прибыл в Россию.
Еще более легендарной была карьера Поля Джонса, родившегося в 1747 году в Шотландии в семье бедняка. Он начал свою морскую карьеру в 13 лет юнгой, в 18 лет стал первым помощником капитана, в 21 год - капитаном. В 1773 году в Виргинии (Северная Америка) умер его старший брат, оставив ему небольшое поместье. 26-летний моряк стал американским плантатором и принял по условию завещания фамилию Джонс. Вскоре началась война Североамериканских штатов за независимость, участвуя в которой он нашел свое истинное призвание. Поль Джонс стал капером или, попросту говоря, пиратом на службе государства. В декабре 1775 года Поль Джонс поднял флаг США над торговым судном "Альфред". В следующем году на судне "Провиденс" он захватил 16 английских судов. В 1777 году Джонс на шлюпе "Рейнджер", прорвав английскую блокаду, ушел в Европу. Он захватывал торговые суда, "наводил ужас на Англию", высаживал десанты на ее берегах, на двух шлюпах во главе тридцати двух человек проник в порт Уайтхевен, набитый военными кораблями, поджег их и т.д. Описание дальнейших подвигов Поля Джонса заняло бы много места. Но всему приходит конец, и в 1783 году война за независимость закончилась. Становиться снова плантатором Поль Джонс не захотел. В 1784-1787 годах он находился в Париже, где явно скучал.
В конце 1787 года посол И.М. Симолин предложил ему поступить на русскую службу. Моряк колебался. Позже он писал: "... я имел такие понятия о формах правления в России, которые не согласовались с моими воззрениями на этот счет". Джонс поехал в Копенгаген, где получил личное послание Екатерины II, после чего принял окончательное решение. 23 апреля 1788 года он прибыл в Санкт-Петербург. Французский посол граф Сегюр представил его императрице.
Скоро Поля Джонса назначили в Черноморский флот. 19 мая 1788 года он прибыл к месту службы. В Лимане под начальство Нассау-Зигена поступила гребная флотилия, состоявшая из 51 вымпела (7 галер, 7 дубель-шлюпок, 7 плавбатареи, 2.2, морские лодки, 7 палубных ботов, один брандер), а под начальство Поля Джонса - эскадра из 14 парусных судов (2 линейных корабля, 4 фрегата и 8 мелких судов).
Кроме того, в составе Черноморского флота было около 20 крейсерских судов. Большинство русских и советских историков предпочитало не расшифровывать данный термин, парусные крейсера и точка. На самом деле это были каперские суда.
Как уже говорилось ранее, между 1774 и 1778 годами в Северном Причерноморье осели десятки тысяч греков. Многие из них стали судовладельцами. Греки хорошо помнили об огромной добыче, захваченной греческими каперами в Архипелаге в ходе прошедшей войны. Многие из них и сами грабили турецкие суда. Поэтому сразу же после начала войны с Турцией к Потемкину стали обращаться греческие шкиперы, предлагая свои услуги в качестве корсаров. Но если в странах Европы владелец корабля просил каперское свидетельство, то он тем самым брал на себя обязательство вооружить корабль и набрать экипаж за свой счет. На Черном море это было невозможно - греки были не очень богаты, и, кроме того, в России частные лица не имели право владеть пушками.
28 октября 1787 года Потемкин разрешил контр-адмиралу Мордвинову выдавать каперские патенты, а также пушки и припасы на корсарские суда. Первым корсаром, нанявшим матросов в Таганроге и вооружившим яхту "Пчела", стал капитан Спиро Рицардопуло, служивший в следующем году в эскадре Поля Джонса. Мордвинов выдал ему патент 2 октября 1787 года. Уже через несколько дней каперы принялись за дело. В ночь с 10 на 11 октября 1787 года капитаны Спиро Рицардопуло и Ламбро Качиони на лодках подкрались к Очакову и захватили там турецкое торговое судно.
К 21 октября 1787 года корсарских судов было уже двадцать одно, причем, как это следует из документов того времени, они не только получали от регулярного флота вооружение и припасы, но и жалованье. После 1788 года шестнадцать крейсерских судов были официально зачислены в состав русского флота, а их капитанам присвоили офицерские чины. Крейсерские суда обычно имели на вооружении 10-16 пушек малого калибра. Например, "Панагия ди Дуцено" имела 10 четырехфунтовых пушек и 4 трехфунтовых фальконета; "Полоцк" имел 14 шестифунтовых пушек; "Принцесса Елена" - 14 пушек; "Принц Александр" - 14 пушек и т. д. Тем не менее, столь слабо вооруженные суда успешно действовали по всему Черному морю.
1 мая 1788 года три корсарских корабля (командиры Галани Батиста, Дмитрий Куц и Дмитрий Кундури) в 15 верстах против Килийского гирла Дуная атаковали два купеческих корабля. На помощь купцам пришли две турецкие галеры. В ходе боя туркам удалось отбить один приз, но второй корсары увели в Севастополь. Одновременно пять крейсерских судов действовали у берегов Анталии, но турки уже боялись выходить в море, и корсары захватили в этом районе только одно судно.
Крейсерские суда занимались не только перехватом, но и участвовали в боевых операциях регулярных сил. Например, летом 1788 года в парусной эскадре Поля Джонса состояли крейсерские суда "Св. Анна", "Богоматерь Турлени", "Маилет", "Пчела", "Князь Потемкин Таврический" (так Ламбро Качиони назвал свой приз, льстя главнокомандующему).
Теперь вернемся к турецкой эскадре, которая с 20 мая по 6 июня 1788 года стояла в бездействии у Очакова.
Утром 7 июня корабли Поля Джонса и гребные суда Нассау-Зигена атаковали турецкую эскадру. В ходе боя русской артиллерией были уничтожены три турецких судна. Турки отступили, но преследовать их русские не стали. Как писал Нассау-Заген Потемкину: "...к несчастию, ветер был противный и наши корабли не могли ее атаковать, и мы вынуждены были возвратиться, занять свое положение возле парусной эскадры". Автору кажется, что принц лукавит. Почему это его гребные суда, которых он в письме именует кораблями, не могли идти против ветра на веслах, да еще по течению?
Но светлейший князь не стал вникать в подробности. Все-таки три гребных турецких посудины потопили, и то хорошо.
Потери русских в этом бою составили всего 4 убитых и 13 раненых.
Прежде, чем перейти к следующему сражению, стоит упомянуть забавную историю о похождениях Поля Джонса в 10-дневной паузе между боями. В боевых действиях в Лимане с обеих сторон принимали участие запорожские казаки.
Поль Джонс еще в Европе слышал о запорожцах и решил узнать их поближе. Дважды (6 и 16 июня) он посетил стан "верных запорожцев". Во время второго посещения знаменитого пирата торжественно приняли в казаки и соответственно экипировали. Далее в дело пошла горилка. Контр-адмирал побратался с казаком Иваном, прозвище которого до нас не дошло. 16 июня был сильный туман. Воспользовавшись им, Джонс с Иваном сели в лодку и подгребли к стоявшему в Лимане турецкому кораблю. Джонс достал мел и размашисто написал на борту турка: "Сжечь. Поль Джонс". Затем побратимы благополучно прибыли обратно. Потом Джонс несколько раз появлялся в запорожском костюме на палубе своего флагманского корабля "Святой Владимир".
Вид контр-адмирала в шароварах "шириной с Черное море" настолько потряс одного англичанина, что тот пустил слух, будто безбожный Джонс принял ислам.
16 июня в час пополудни командующий турецкой эскадрой решил сам атаковать корабли русских. Но вскоре его флагманский 64-пушечный корабль сел на мель. Другие турецкие корабли окружили его. День прошел в перестрелке на больших дистанциях, как обычно, безвредной для обеих сторон. Тем временем баталия началась между двумя знаменитыми адмиралами. Принц Нассау-Зиген хотел атаковать всеми силами севшего на мель флагмана, а Поль Джонс отказывался принять в этом участие, справедливо полагая, что его корабли тоже могут сесть на мель. Сия баталия продолжалась несколько часов и кончилась лишь, когда туркам удалось снять с мели капудан-пашу.
Рано утром 17 июня к флотилии Нассау-Зигена присоединились 22 канонерские лодки с 18-фунтовыми пушками, пришедшие из Кременчуга. Вскоре русские парусные и гребные суда атаковали турецкую эскадру. Турецкому флагману фатально не везло - он опять сел на мель. Но на сей раз был подожжен брандкугелем и сгорел. Между прочим, пират Поль Джонс приказал спустить шлюпки и организовать спасение турок на горящем корабле, за что позже подвергся насмешкам "благороднейшего" принца.
Сражение продолжалось четыре с половиной часа, после чего часть турецких судов отошла к стенам Очакова, а большая часть двинулась к морю. При отходе турки попали под ураганный огонь батарей с Кинбурнской косы.
Всего русским удалось уничтожить три 64-пушечных линейных корабля, два 40-пушечных и три 32-пушечных фрегата, одну 30-пушечную шебеку и одну 14-пушечную бригантину. Один 64-пушечный линейный корабль был взят в плен.
Вскоре его отремонтировали в Херсоне. 22 октября 1788 года он вступил в строй русского флота под названием "Леонтий Мученик". В ходе двухдневного сражения были убиты или утонули около 6 тысяч турок, 1673 турка было взято в плен. Потери русских составили: убитыми 2 офицера и 16 нижних чинов, ранеными 10 офицеров и 57 нижних чинов.
После сражения двенадцать турецких судов встали под защитой крепостных орудий на рейде Очакова. Однако 1 июля флотилия Нассау-Зигена подошла туда и, несмотря на сильный огонь крепостной артиллерии, атаковала турецкие суда. Одиннадцать из них были сожжены либо потоплены, а большая 50-весельная галера "Макроплея", вооруженная пятью пушками, взята в плен. По приказу Потемкина эту галеру переделали в Херсоне в 36-пушечный фрегат "Св. Марк".
На ней установили два 1-пудовых единорога, двадцать две 12фунтовые пушки и двенадцать 6- и 8-фунтовых пушек.
Источник: Широкорад А.Б. Русско-Турецкие войны (под общ. ред Тараса А.Е.)