Сражение за Лиман и Кинбурнская победа

21 августа 1787 года 40-пушечный фрегат "Скорый" и 12-пушечный бот "Битюг" стояли в Лимане у Кинбурнской косы. Со стороны Очакова к ним подошли 10 турецких гребных канонерских лодок и бомбардирский корабль. В 3 часа пополудни турки открыли огонь из пушек и мортир. Перестрелка длилась до б часов дня (то есть 3 часа). Фрегат сделал 587 выстрелов. Затем фрегат и бот обрубили якорные канаты и начали уходить под парусами. Когда русские суда проходили возле Очакова, турецкие береговые батареи открыли по ним огонь, но безуспешно. К ночи фрегат и бот пришли в Глубокую Пристань (базу русского флота). На "Скором" были убиты 3 матроса и один ранен.

Турецкое командование считало, что без захвата Кинбурна невозможно продвижение к Глубокой Пристани и Херсону. Эта крепость находилась напротив турецкой крепости

Очаков на длинной косе, в двух верстах от ее начала. Берег Днепра от Кинбурна до Херсона был защищен пятью редутми, двумя ретраншементами и крепостью у Глубокой Пристани.

В Кинбурнской крепости имелось 19 медных и 300 чугунных орудий. Однако огневая мощь крепости была невысока, так как орудия стояли по всему периметру крепостных укреплений. Калибр большинства орудий был мал, значительная часть их находилась в неисправном состоянии.

12 сентября одиннадцать канонерских шлюпок и бомбардирский корабль отделились от турецкого флота, стоящего под Очаковом, и, подойдя к Кинбурнской косе, открыли огонь по береговым укреплениям, в результате чего были повреждены несколько строений, убиты пять и ранены десять человек. Ответным огнем крепостной артиллерии удалось повредить несколько турецких судов, после чего противник вынужден был отойти.

15 сентября 38 неприятельских судов снова приблизились к Кинбурну со стороны Очакова и начали обстрел крепости. Два русских фрегата и четыре галеры под командованием капитана 2 ранга Обольянинова стояли недалеко в Лимане и спокойно наблюдали за баталией, не пытаясь вмешаться. Тогда капитан галеры "Десна" Джулиано Ломбард (уроженец Мальты) по собственной инициативе атаковал противника. Турки приняли галеру Ломбарда за брандер и поспешно стали отходить к Очакову.

Турецкие нападения 12 и 15 сентября являлись разведкой боем, а захват Кинбурна турки наметили на 1 октября. К этому времени возле Очакова находились три 60-пушечных линейных корабля, четыре 34-пушечных фрегата, четыре бомбардирских судна, четырнадцать канонерских лодок (вооруженных одной-двумя пушками) и 23 транспортных судна. Всего на кораблях турок имелось около 400 орудий.

Суворов в районе Кинбурна имел 4 тысячи человек при 28 полковых и 10 полевых орудиях, не считая крепостной артиллерии Кинбурна.

Рано утром 1 октября турецкая эскадра под прикрытием артиллерийского огня начала высадку двух десантов. Основной десант численностью 5300 человек высаживался на оконечности косы в двух верстах от крепости Кинбурн, а вспомогательный - в глубине Лимана у деревни Биенка, в 15-20 верстах от Кинбурна. Суворов приказал не мешать высадке турок: "пусть все вылезут". А сам пошел к обедне в гарнизонную церковь. Турки спокойно высадились на косе и принялись рыть окопы. К середине дня коса шириной в среднем 100-120 метров была поперек перекопана пятнадцатью траншеями. Турецкая же эскадра выстроилась в линию вдоль всей косы.

К трем часам пополудни турки подошли к крепости на дистанцию менее версты. В этот момент Суворов вывел из крепости 1500 солдат Орловского и Шлиссельбургского полков. В ходе непродолжительного боя они выбили турок из десяти траншей. Однако фланговый огонь турецких кораблей нанес тяжелые потери русским. Сам Суворов был ранен картечью. Русским войскам пришлось отступить к крепости. В этот момент турецкие суда атаковала галера "Десна" под командованием Д. Ломбарда - единственное русское судно, бывшее на тот момент в районе Кинбурна.

Артиллерийским огнем "Десны" и крепостных орудий были потоплены два турецких гребных судна.

Суворов получил подкрепление и, несмотря на ранение, вновь повел солдат в атаку. Казаки в конном строю двинулись вдоль косы по прибрежному мелководью и ударили в тыл туркам. Тем не менее, турки упорно сопротивлялись, понимая, что отступать им некуда. Под Суворовым была убита одна и ранена другая лошадь, но он оставался в гуще боя.

Русские полковые пушки почти в упор били врага картечью. В реляции Суворова особенно отмечалось действие полковой артиллерии Шлиссельбургского полка под командованием капитана Михаила Борисова - "турок картечами нещетно перестреляно". Ротмистр Шуханов с легкоконными вел свои атаки по кучам неприятельских трупов...". К ночи турки были окончательно разбиты. Около 600 человек из них удалось снять гребным судам и переправить в Очаков.

Еще несколько сот спрятались ночью в камышах на оконечности косы - утром их перебили казаки.

В сражении на Кинбурнской косе русские потеряли убитыми двух офицеров и 136 нижних чинов, ранеными 17 офицеров и 300 нижних чинов.

Среди убитых янычар нашли двух переодетых французов. По этому случаю Екатерина написала Потемкину: "Буде из французов попадет кто в полон, то прошу отправить к Кашкину в Сибирь в северную, дабы у них отбить охоту ездить учить и наставить турков".

Решительность действий Суворова резко контрастировала с пассивностью адмирала Мордвинова, командовавшего Лиманской флотилией. По огневой мощи его флотилия была того же порядка, что и турецкая Очаковская эскадра. Но адмирал отчаянно трусил, несмотря на беспрерывные понукания Потемкина. В конце концов, Мордвинов решился в ночь с 3 на 4 октября атаковать турок... одной плавбатареей и двумя галерами. В итоге утром 4 октября плавбатарея № 2 под командой капитана 2 ранга Веревкина оказалась окруженной турецкой эскадрой. Плавбатарея храбро отбивалась от неприятеля, но тут ее подвела собственная артиллерия.

На левом борту одна за другой разорвались две пушки, убив и ранив около 30 человек прислуги. Позже Веревкин с горечью написал о качестве своих орудий: "Что же принадлежит до артиллерии, то я удивляюсь, коим образом она принята с заводов, и кажется, что оная без пробы принята, в рассуждении, что при разрыве пушки оказался чугун как с грязью дресва; что же принадлежит до единорогов, которыми я оборонялся... только стволы короткие, так что при каждом выстреле единорог опрокидывался через задние колеса..."

Тем не менее, плавбатарея прошла вдоль линии турецких кораблей и вышла из Лимана в Черное море. Два турецких фрегата и четыре галеры устремились в погоню за тихоходным неповоротливым судном. После нового боя плавбатарея была вынуждена выброситься на берег, где ее захватила турецкая конница.

5 октября Мордвинов атаковал турецкую эскадру уже восемью судами. После артиллерийской дуэли, не принесшей потерь ни одной стороне, турецкая эскадра отошла от Очакова. Судя по всему, турки испугались атаки фрегатов и ушли в Черное море верст на 15 от входа в Лиман. В середине же октября турецкая эскадра ушла зимовать в Константинополь. На этом кампания 1787 года в Лимане была закончена.

Осенью 1787 года татарско-турецкие отряды перешли Кубань, но были разбиты генералом Теккели.

Оценивая кампанию 1787 года, можно без преувеличения сказать, что обе стороны вели боевые действия одинаково бестолково (вспомним фразу Фридриха II о драке кривых со слепыми). Единственным светлым пятном стала победа Суворова у Кинбурна. Но, увы, это был лишь тактический успех.

Источник: Широкорад А.Б. Русско-Турецкие войны (под общ. ред Тараса А.Е.)