!Все даты даны по старому стилю!

С молитвой отправился герой на новое поприще, долженствовавшее передать имя его позднейшему потомству. В Митаве посетил он Людовика ХVIII. - "Тот день почту счастливейшим в моей жизни - сказал ему Суворов - "когда пролью последнюю каплю крови, способствуя, вам взойти на престол знаменитых ваших праотцев." - "Я уже не несчастлив - отвечал Людовик - "ибо судьба отечества моего зависит от Суворова."

В Вену Суворов въехал поздно вечером, 15 Марта, и остановился в доме нашего Посла. Зная, что Фельдмаршал был враг роскоши, Граф Разумовский приготовил для него комнаты без зеркал, картин, драгоценной мебели и бронзы; велел, вместо кровати, разложить сено: на нем опочил будущий освободитель Италии.

В следующее утро, народ обширной столицы Австрийской окружил дом Графа Разумовскаго, бежал за каретою, в которой ехал Фельдмаршал во дворец. Везде раздавались восклицания : да здравствует Суворов! - на которыя Руской Полководец отвечал: да здравствует Император Франц II ! У окон, даже на крышах теснились зрители. Император принял Суворова с отличным уважением; возвел его на степень Римско Императорскаго Фельдмаршала; назначил жалованья в год двадцать четыре тысячи Флоринов и восемь тысячь на путевыя издержки. В этом новом звании, Суворов торжественно присягал в церкви Св. Марка.

Руския вспомогательныя войска вступили в Вену. Трогательно было свидание с ними Фельдмаршала в Шенбруне. Полководец приветствовал героев Кинбурна, Фокшан, Рымника, Измаила и Праги, после горестной, долговременной разлуки, словами: "Здравствуйте чудобогатыри, любезнейшие друзья мои" - и слезы показались на мужественных лицах воинов.

Зная медленныя действия Гофкригсрата и сильное влияние на дела онаго Барона Тугуга, Суворов испросил позволение относиться во всем непосредственно к самому Императору. Тугут, желавший исторгнуть у него тайну военных предположений, получил свиток белой бумаги: "вот мои планы!" - сказал Фельдмаршал и убежал от первого Министра.

В день своего отъезда из Вены, Суворов, садясь в дорожный экипаж, велел принесть на золотом блюде сердечко, надел его, в знак благодарности за гостеприимство, на Графиню Разумовскую, запер ключем и, положа ключ в карман, уехал.

Согласно мнению Фельдмаршала, решено начать военные действия в Верхней Италии. Тогда Эрцгерцог Карл принудил Журдана отступить за Рейн. Суворов ехал к армии с величайшею поспешностью, не смотря на темныя ночи и дурную дорогу. В Вероне народ отпряг лошадей от кареты его и повез ее на себе до приготовленнаго для Суворова дворца. Австрийские Генералы Мелас и Край явились к нему с рапортами. Ночью город был торжественно освещен: везде горел щит или вензель Фельдмаршала, везде воспевали ему похвальныя песни.

Суворов сделал смотр Австрийским полкам и сказал окружавшим его Генералам : "Шаг их хорош: победа!"

Вскоре Розенберг вступил в Верону с двадцати двух тысячным корпусом. Число Императорских Королевских войск, вверенных Суворову, простиралось до 66,084 человек. 

3 Апреля Фельдмаршал обнародовал воззвание к Италийским народам: приглашал их соединиться под знамена, несомыя на брань за Бога и Веру, для возстановления законнаго правительства; угрожал смертию вероломным и содействующим намерениям Республики.

Неприятель утвердился в многочисленных крепостях Италии, ожидая свежих войск. Суворов счел нужным разделить силы свои, чтобы действовать вдруг против крепостей и отступавшей Французской армии генерала Шеррера; Барон Край отряжен был для занятия Бресчии, важнейшаго пункта в сообщении с Тиролем: он овладел этою крепостью, при содействии храбраго Князя Багратиона; взял в плен 1064 человек, захватил 46 орудий и получил приказание от Главнокомандующаго осадить Мантую и Пескьеру. Число вверенных ему войск простиралось до двадцатипяти тысяч человек.

Реляция А. В. Суворова Павлу I о ходе военных действий, сражении на р. Адде и занятии Милана

Французскою армиею предводительствовал в то время Генерал Моро (сменивший Шерера), который утвердился на правом берегу Адды. Главная квартира его была близ Кассано в местечке Инсаго; дивизии Серюрье около города Лекко и Дельмаса у крепости Лоди составляли левое и правое крылья. Все протяжение Адды, широкой, быстрой реки, имеющей крутые берега, приведено было в оборонительное состояние; пункты, удобные для переправы, охранялись сильнейшими батареями. "И здесь вижу я - сказал Суворов - "перст Провидения. Мало славы было бы разбить шарлатана. Лавры, которые похитим у Моро, будут лучше цвести и зеленеть."

Авангард нашей армии, предводимый Князем Багратионом, двинулся чрез Бергамо к городу Лекко и, в предместии онаго, ударил 15 апреля в неприятеля штыками; поколол до 800 человек; отразил с помощию козаков нападение Французов, сосредоточившихся в один пункт; вступил в город, преследовал стрелков, разсыпанных по горам в садах и ущельях. Французы возобновили нападение с большим стремлением, но, вскоре, подкрепил Багратиона Милорадович с гренадерским батальоном и, не смотря на свое старшинство, великодушно оставил первому главное начальство. Упорное сражение продолжалось двенадцать часов: Французы поспешно отступили правым берегом вниз по реке Адде, потеряв убитыми до двух тысяч человек и пленными сто. Фельдмаршал отпустил их в Париж, сказав: "Идите домой и объявите землякам вашим, что Суворов здесь." - Наших легло на месте до 135 человек. Между тем Австрийцы овладели Кремою и Кремоною.

Средняя колонна союзных войск получила от Главнокомандующаго приказание переправиться через Адду против Треццо, и, сделав решительное нападение на неприятельскую армию, отделить ее левое крыло от центра. Пользуясь безпечностию Французов, Генерал-Квартирмейстер Австрийскiй Маркиз Шателер совершил это движение 16 Апреля, ночью, по наведенному чрез реку понтонному мосту. Немедленно упорная битва загорелась: Французы имели некоторое время поверхность; но Австрийцы, сильно подкрепленные, ударили на неприятеля холодным ружьем, ворвались в его левое крыло, смяли, жестоко поразили. Храбрые Донские козаки мужественно содействовали им, предводимые походным Атаманом Денисовым и Полковником Грековым. Сломленная первая линия Французская была подкреплена второю; сражение возобновилось и неприятель был снова опрокинут, обращен в бегство к Милану. Генерал Моро едва спасся от преследовавших его гусар; убито Французов более трех тысяч; взято в плен: Бригадный Генерал, семьдесят штаб и обер-офицеров и до двух тысяч нижних чинов. Урон союзных войск простирался более тысячи человек. На другой день победители двинулись колоннами к Милану. Денисов первый вступил в столицу Ломбардии. В это время Австрийский Генерал Мелас разбил Французов при местечке Касано; правая колонна, под начальством нашего Генерала от инфантерии Розенберга перешла через Адду в Бривио; Серюрье с остальными войсками своей дивизии укрепился, под защитою артиллерии, при деревне Вердерио. Австрийский бригадный Генерал Вукасович первый напал на него (17 Апреля) с трех сторон и, подкрепленный Розенбергом, принудил положить оружие: Серюрье и Генерал Фрезье с тремя тыс. войска и осмью пушками, сдались в плен; офицерам позволено возвратиться во Францию, по размене, с условием не служить против союзных Государей. Чтя превратность счастия в пленном, Суворов вручил шпагу Генералу Серюрье, сказав: "Кто ею так владеет как вы, у того она неотъемлема." - Серюрье просил освободить его войска. "Эта черта делает честь вашему сердцу - отвечал Фельдмаршал; - "но вы лучше меня, знаете, что народ в революции есть лютое чудовище, которое должно укрощать оковами." - Потом, обнадежив, что Французам не будет причинено ни каких обид, произнес стихи Ломоносова:

Великодушный лев злодея низвергает;
Но хищный волк его лежащаго терзает.

"Переведите эти стихи Французскому Генералу - продолжал Фельдмаршал - "Я читал их наизусть, по взятии Варшавы, и Депутатам Польским." - С этими словами Суворов вышел из комнаты. "Quеl hоmmе!" - воскликнул Серюрье.

Император Павел I препроводил к Фельдмаршалу портрет Свой, в перстне, осыпанный бриллиантами. "Примите его - упомянул Государь в рескрипте - "в свидетели знаменитых дел ваших и носите на руке, поражающей врага благоденствия всемирнаго." - Тогда сын Суворова пожалован был Генерал Адъютантом и получил приказание находиться при отце. - "Поезжай и учись у него - сказал ему Государь. - "Лучшаго примера тебе дать и в лучшия руки отдать не могу."

Союзные войска вступили в Милан в день Св. Пасхи. Суворов въехал верхом позади свиты своей, в Австрийском белом мундире и остановился в доме прежде занимаемом Моро. На другой день Фельдмаршал, надев парадный мундир и ордена, украшенные бриллиантами, отправился, в великолепной карете между рядов выстроеннаго войска, в соборную церковь Миланскую. Громкие восклицания ура! и жителей: Да здравствует Суворов! приветствовали его на улицах. Католическое духовенство встретило Суворова, при входе в храм, в полном облачении. "Господь да благословит шествие твое, добродетельный Полководец!" - произнес Архиепископ - "Молитесь - отвечал выразительно и важным голосом, на Италиянском языке Фельдмаршал - "да поможет мне Бог спасти ваши храмы и престолы Государей!" - и, войдя в соборную церковь, преклонил с благоговением колена пред священным жертвенником. В Милане некоторые Австрийские Генералы просили Суворова дать отдохнуть войску; но он отвечал им словом: вперед и, пробыв в этом городе не более четырех дней, обнародовал воззвание к Французам, которое не имело, однакож, успеха; составил план для дальнейших действий против неприятеля. Армия его, названная операционною (кроме войск осадных, предводимых Бароном Краем и находившихся также в Венеции), состояла только из 18 тысяч Русских и 18 тысяч Австрийцев. Оставив 4500 человек под начальством Генерала Латермана для блокады Миланской цитадели, Суворов предположил перейти По и Тичино и разбить Моро до присоединения к нему Макдональда, идущаго из Южной Италии. Между тем, Эрцгерцог Карл должен был вторгнуться в Швейцарию с севера и теснить со всех сторон Массену, который, покорив Швейцарию, расположил вверенныя ему войска, числом до ста тысяч, по левому берегу Рейна до самой Голландии. Тирольская армия, предводимая Графом Беллегардом, надлежала присоединиться к Итальянской; последняя, разбив Макдональда, обязана была занять Турин; осадной армии, по взятии Пескьеры и Мантуи, следовало обложить Тортону; отдельному корпусу Графа Клейнау, с подкреплением Английскаго Флота, идти для занятия Генуи; Русским, Английским и Турецким войскам, сделавшим высадку в южной Италии, преследовать Макдональда.

Моро, отступив от Милана, остановился при Александрии на реке Бормиде с собранным им семнадцатитысячным войском. Фельдмаршал повел свою армию к Тортоне, сделал воззвание к обитателям Пиемонта, убеждая их взять оружие на защиту законнаго Государя. Барон Край деятельно продолжал осадную войну, открыл траншеи против Пескьеры. В это время прибыл в Италию Великий Князь Константин Павлович, сопровождаемый Генералом от кавалерии Дерфельденом. Приезд его был ознаменован сдачею осаждаемой крепости: 90 орудий, множество съестных и других припасов, большое количество пороха и флотилия из осмнадцати канонерских лодок увеличили трофеи союзников, которые открыли для себя сообщение с Тиролем и Швейцариею. Вскоре Великий Князь явился в главную квартиру Фельдмаршала, находившуюся в Вогере. 28 Апреля храбрый Маркиз Шателер покориль эту крепость, ключ Пиемонта. Другая крепость Пичигетона, сдалась в тот день на капитуляцию Фельдмаршалу-Лейтенанту Кейму. Между тем Вукасович овладел в Верхней Италии крепостями: Ивреею и Ароною; поселяне везде вооружались против Французов и союзная армия беспрепятственно получала продовольствие из плодородных областей: Феррарской, Болонской и Моденской.

Среди повсеместных успехов, Розенберг, увлекаемый храбростию, сразился 20Апреля при Басиньяно с Французами; сбил их передовые отряды, но, стесненный, близь Пичетто, многочисленным неприятелем, после упорной обороны, продолжавшейся восемь часов, переправился обратно чрез По, оставив две пушки. В этом деле Милорадович, под которым убиты были три лошади, с малыми силами нанес чувствительный вред противникам: увидя замешательство рядов наших, он схватил знамя, бросился вперед, закричав: "Солдаты! смотрите как умрет Генерал ваш!" - и опрокинул Французов шгыками. Смерть щадила безстрашнаго, чтобы он с большею славой пал (1825 г.) за Царя и отчизну. - Розенберг занял крепости Валенцу и Касал, осгавленныя неприятелем, а Вукасович Веррую; Пиемонцы овладели замком Чевою. Другой ученик Суворова, храбрый Князь Багратион, с шестью батальонами и двумя козачьими полками, вступил в Генуезскую крепость Нови; сразился с Французами при реке Танаро; положил на месте до 2500 человек; взял в плен 200. Крепость Александрия сдалась Генералъ-Лейтенанту Повалошвейковскому; Миланская цитадель Генералу Графу Гогенцоллерну; Феррара (в Верхней Италии) Графу Клейнау. - Перед Турином некоторые Генералы осмелились представить Суворову затруднения, препятствующия взять этот город. Он разсердился и вскрикнул: "Пустое! Аннибал, прошед Испанию, переправяс чрез Рону, поразив Галлов, перешед Алъпы, - взял в три дни Турин. Он будет моим учителем. Хочу быт преемником его гения."

Вскоре столица Сардинскаго Королевства увеличила завоевания Суворова: Вукасович, начальствовавший передовыми Австрийскими войсками, первый вступил в Турин 14 Мая, прогнав неприятеля в замок. На другой день Фельдмаршал имел торжественный въезд в сопровождении Великаго Князя, при радостных восклицаниях народа. Получено в добычу 382 пушки, 15 мортир, двадцать тысячь ружей и арсенал, наполненный множеством припасов. Из цитадели, в которую удалился трехтысячный гарнизон Французский, безпрестанно сыпались градом бомбы, картечи и каленыя ядра. Суворов велел объявить Коменданту Фиорелле: что если он не прекратит палъбы, то под выстрелы будут выведены Французские пленные. Тишина водворилась. - Духовенство Католическое, при входе Суворова в кафедральный храм, в угодность ему, благословило его по обряду Греческой Церкви. Турин поднес победителю шпагу, украшенную бриллиантами.

По прошествии некоторого времени, Главнокомандующий удостоился получить следующий рескрипт от Императора: "Граф Александр Васильевич! В первый раз уведомили вы Нас об одной победе, в другой о трех, а теперь прислали реестр взятым городам и крепостям. Победа предшествует вам всеместно, и слава соооружает из самой Италии памятник вечный подвигам вашим. Освободите ее от ига неистовых разорителей; а у Меня за сие воздаяние для вас готово. Простите. Бог с вами. Пребываю к вам благосклонный Павел."

Тщетно Генерал Виктор с шеститысячным войском покушался взять замок Чеву: Вукасович и Фрейлих, отряженные Суворовым, принудили Французов отступить, овладев 14 пушками и двумя мортирами.

Победы Суворова угрожали границам Франции; но Венский Двор, щадивший войска свои, препятствовал дальнейшим его успехам, предписывал ему: не отваживаться на предприятия слишком отдаленныя и не верныя; ограничивать действия покорением Мантуи и цитадели Миланской, также обороною завоеванных крепостей. Разныя распоряжения Суворова в Пиемонте были уничтожены Римским Императором. Российский Самодержец приказывал Фельдмаршалу водворить Короля Сардинскаго в его владениях; Франц II посягал на Пиемонт в вознаграждение понесенных потерь Австриею в продолжительную войну против Франции; отменил составление Пиемонтской армии. Гофкригсрат, без всякаго сношения с Фельдмаршалом, прислал повеление Краю, теснившему Французов из области Болонской, возвратиться к осаде Мантуи. Суворов негодовал и против Эрцгерцога Карла, которому - по словам нашего знаменитого Полководца - "давно следовало бы, завоевав Швейцарию, дароват вольность тамошним храбрым народам и, с помощию их, господствовать на Рейне."

Обезпечив правое крыло союзной армии со стороны Альпiйских гор, Фельдмаршал имел безпрестанное наблюдение за действиями Моро и Макдональда, старавшихся соединиться. Для открытия сообщения с последним, Моро отрядил Виктора с десятитысячною дивизиею, а сам занял Геную и намеревался идти к Александрии. Главнокомандующий, поручив осаду Туринской цитадели Кейму и предписав Краю поспешить на помощь против Моро, приказал привести в оборонительное состояние крепости Валенцу и Павию, и с 14 Рускими батальонами, с полками драгунским Австрийским Карачая и козачьим, выступил на встречу Французскаго Генерала. В Александрии Суворов узнал 4 Июня, что армия Макдональда стремится в трех сильных колоннах на Модену и Парму к Мантуе и, немедленно, оставив тяжелые обозы, повел войка свои усиленными маршами к СенДжиовани. Тогда, прибывший в главную квартиру Фельдмаршал-Лейтенант Беллегард, который командовал до того в Тироле, принял начальство над осадою Тортонской и Александрийской цитаделей. Ему поручено было также наблюдать за армиею Моро: корпус его простирался до девяти тысяч человек; авангардом предводительствовал храбрый Вукасович.

Стремительно шествовал из Неаполя Макдональд, преодолевая все препятствия: он присоединил к своим двум дивизиям еще две, Тосканскую и Виктора, также Польскiй легион Домбровскаго, увеличил силы до двадцати восьми тысячь; для облегчения похода уменьшил обозы; вытеснил Австрийцев из Понтремоли; занял Болонь; принудил Клейнау снять осаду Урбано и отступить к Ферраре; окружил под Моденою Графа Гогенцоллерна, сразился с ним, ранен, отбросил его к Мирандоле; вступил в Пиаченцу; сделал распоряжение к осаде цитадели; готовился подавить пятитысячную дивизию Фельдмаршала-Лейтенанта Отто: последний, оставив форпосты свои при Требии, принужден был удалиться за реку Тидону и едва держался против шестнадцати тысячнаго неприятельскаго войска, как явился Суворов с Российским авангардом, предводимым Князем Багратионом (6 Июня). Козаки ударили на Французов в левый фланг; Князь Горчаков, подкрепленный Великим Князем, атаковал правый: сражались более холодным ружьем. Кровавая битва продолжалась шесть часов; Багратион содействовал победе. Неприятель отступил к реке Требии, лишась убитыми 600 человек; в плен взято 400.

Реляция А. В. Суворова Павлу I о военных действиях с 24 мая по 10 июня и о сражении при Треббии

На другой день (7 Июня) союзная армия перешла тремя колоннами вброд чрез Тидону. Макдональд сосредоточил все свои силы на этой стороне реки Требии, построил в боевой порядок двадцать восемь тысяч человек. Не смотря на невыгодное местоположение, Князь Багратион, подкрепленный Австрийским Генералом Карачаем и козачьими полками Грекова и Поздеева, быстро атаковал холодным ружьем левое крыло неприятельское, которое состояло из семи тысяч пехоты и тысячи чел. конницы, опрокинул их за реку Требию, положил на месте более 500 человек, отнял две пушки и знамя, взял в плен 600 Поляков. Неприятель усилился на этом пункте до пятнадцати тысяч человек: Розенберг подоспел к Багратиону, ударил в штыки и общими силами сбил Французов за Требию, истребил 800 чел., увеличил число пленных 400. - Генерал-Лейтенант Ферстер атаковал, между тем, неприятельский центр, также опрокинул его за реку, положил на месте до 500 человек. Правое крыло Французское, состоявшее из десяти тысяч, сразилось с Генералом от кавалерии Меласом и после упорной битвы, час продолжавшейся, принуждено было отступить за Требию. Сильная пальба на обоих берегах продолжалась до полночи. Союзная армия отдыхала на этой стороне реки.

8 Июня произошло третье сражение, с большим, против прежних двух, пролитием крови: Макдональд ночью соединился с последними силами своей армии и, имея уже до тридцати трех тысячь против двадцати двух тысячь союзных войск, начал колоннами переправляться через Требию. Сражение возобновилось в десять часов утра и продолжалось до седьмого по полудни. Домбровский с Польским легионом хотел обойти правое крыло наше: Багратион, прежде всех, встретил его штыками; Розенберг, подкрепленный Милорадовичем, атаковал и сломил в линии. Ферстер, который командовал центром союзных войск, принял также в штыки и сабли дивизию Монришара, опрокинул ее и преследовал, между тем как на левом крыле Мелас разбил и обратил в бегство правый неприятельский фланг под начальством Оливье. Несколько раз Французы отступали за реку, возвращались оттуда, возобновляли атаку с большим ожесточением и в одном бегстве искали спасения своего. Фельдмаршал, пользовавшийся решительными мгновениями, во время трех дневных битв не сходил с козачьей лошади, забыл преклонныя лета, одушевлял войска своим присутствием, спешил туда, где они начинали только разстроиваться и, тотчас, возстановлял порядок. Макдональд явил себя достойным соперником Суворова: страдая от полученной раны под Моденою, он командовал на носилках; оспоривал победу; собрал военный совет в Пиаченце, объявил оному намерение свое: сразиться с Суворовым в четвертый день, чтобы победить или умереть; но военачальники Французские не согласились на это предложение и для блага республики, для спасения армии, требовали отступления. Макдональд принужден был покориться жестокой судьбе своей. Руские преследовали врагов за реку Нуру. Приказывая сильно и неутомимо гнать бежавшаго неприятеля, Суворов требовал, чтобы щадили и миловали покорных. Макдональд удалился с семнадцатитысячным войском в Тосканскую область; потом, сделавшись болен от ран и тягостных трудов, отправился в Париж, приказав армии своей соединиться с Моро.

В эти убийственные дни погибло войска республики до шести тысяч; в плен взято победителями: 4 Генерала, 8 Полковников, 502 Штаб и Обер-офицеров и 11,766 нижних чинов; получено в добычу семь знамен и шесть пушек. Союзники потеряли убитыми менее тысячи человек; ранено на их стороне до четырех тысяч, в том числе Князь Багратион.

Узнав о походе Суворова против Макдональда, Моро устремился с десятитысячным войском, через Бокетту, Гави и Нови, к Тортоне; занял этот город, перешел чрез Скривию, сразился с Беллегардом, принудил его отступить за Бормиду и, потом, предпринял обратный путь, удалился, чрез Бокетту, в горы, избавив Макдональда посредством этого движения от дальнейшаго преследования Российскаго Фельдмаршала.

Во время Требийской победы Кейм овладел Туринскою цитаделыо, в которой найдено: медных мортир 148, пушек 384, гаубиц 30, ружей 40,000; столько же тысяч пудов пороху и множество военных снарядов. Союзники имели в своей власти всю реку По. Для осады цитадели Александрiйской и Тортоны отправлена была водою артиллерия Туринская. Между тем оставшияся без защиты последния крепости Республики Чизальпиской, Болон и ФортеФранко или Урбано, сдались Клейнау и Отто.

Италия, внимая воззваниям Суворова, вооружилась: составились против Французов народные армии под предводительством Лагоца и Кардинала Руффо. Первый имел под ружьем двадцать две тысячи Неаполитанцев; последний более тридцати тысячь вооруженнаго народа. В числе отдельных предводителей Кардинала находился молодой монах, по прозванию Фра-Диаволино, до того содержавшийся в тюрьме и загладивший, потом, вины свои неимоверною храбростью: разбивший неприятеля на берегу Адриатическом, в Пескаре, учредивший блокаду крепостей Капуи и Гаэты. В освобождении от Французов Королевства Неапольскаго и владений Папы содействовали Руффо Российско-Турецкий и Английский Флоты, которыми предводительствовали Ушаков (подчиненный Суворову) и Нельсон.

Преследовавший Макдональда с легким корпусом Граф Клейнау занял Ливорну, крепости Сарцанеллу, Леричи, Сен-Терезу; окружил блокадою крепость Сен-Марию, которую защищал гарнизон из 380 человек. Неприступная цитадель Александрийская, устроенная на высоте и защищаемая с двух сторон рекою Танаро, после сильнаго сопротивления, сдалась Графу Беллегарду на капитуляцию. Тогда прибыл в Верону вспомогательный десятитысячный Российский корпус, высланный Императором Павлом I-м к Королю обеих Сицилий. Им предводительствовал Генерал-Лейтенант Ребиндер, которого, по распоряжению Фельдмаршала, сменил Генерал Розенберг. Главный корпус наших войск перешел под начальство Генерала от кавалерии Дерфельдена. Розенбергу велено прикрывать осаду Мантуи и на время остановиться при Пиаченце.

Наконец и твердая Мантуа покорилась оружию Императорскому. Десятитысячный гарнизон ее, в половину больной и израненный, сдался 17 Июля на капитуляцию Генерал-Фельдцейхмейстеру Краю, с тем, чтобы оставаться военнопленным в Германии. В крепости найдено более 300 пушек.

Суворов продолжал испытывать разные неудовольствия от Гофкригсрата, который, останавливая полет непобедимаго Полководца, вязал его - как изъяснялся он. "Робость Гофкригсрата - писал к Императору Павлу I Фельдмаршал; - "зависть ко мне, как чужестранному; интриги частных, двуличных начальников, относящихся прямо в Гофкригсрат; безвластие мое в производстве операций, прежде доклада, на тысячи верстах, принуждают меня всеподданнейше просить В. И. В. о моем отзыве, ежели сие не переменится. Я хочу кости положить в моем Отечестве и молить Бога за моего Государя."

В это время Король Сардинскiй Виктор - Эмануил прислал Суворову ордена: Анонсиады, Св. Маврикия и Лазаря, диплом на чин Генерал - Фельдмаршала Королевских войск, также на достоинство Князя с титулом его двоюроднаго брата (cousin) и с предоставлением оного из рода в род перворожденным; сверх сего изъявил желание служить в армии Италийской под его начальством. Император Павел I согласился на получение Суворовым лестных отличий и, уведомляя его о том, изъяснил: "что чрез это, он и Ему войдет в родство, быв единожды принят в одну Царскую Фамилию, потому, что владетельныя Особы между собою все почитаются роднею." - За поражение Макдональда, Фельдмаршал награжден 13 Июля портретом Государя, осыпанным брилиантами, для ношения на груди; а за освобождение всей Италии, в четыре месяца, от безбожных ее завоевателей пожалован (8 Авг.) Князем Российской Империи с титулом Италийскаго, который распространен и на его потомков мужескаго и женскаго родов. В Англии на всех праздниках пили здоровье: 1) Короля; 2) Императора Российскаго и 3) избавителя Италии; сочиняли в похвалу Суворова песни. - Император повелел Фельдмаршалу, в случае продолжения делаемых ему неприятностей от Венскаго Кабинета, собрать в одно место вверенныя ему Российския войска и действовать, по обстоятельствам, независимо; но, вместе, советовал остерегаться союзников, продолжая сношения с Английским Министерством. Суворов просил Государя наградить Генерал-Фельдцейхмейстера Края и получил в ответ: "Я ничего ему не дам: потому, что Император Франц трудно признает услуги и воздает за спасение своих земель учителю и предводителю его войск."

Успехи союзников в Италии произвели переворот в Французском Правительстве: Директоры Республики были сменены; начальство над армиею вверено Жуберту, которого Бонапарт называл наследником славы своей. Юный герой, не задолго перед тем сочетавшийся браком, надел на грудь портрет обожаемой им супруги, поклялся именем ее победить или умереть и полетел в Италию. Моро сдал ему начальство и, соединенный с ним тесною дружбой, остался в главной квартире, чтобы вместе отомстить честь Французскаго оружия. Между тем город Сераваль, находящийся у подошвы утесистой горы, после кратковременнаго бомбардирования, отворил вороты Багратиону. Русский авангард, под начальством последняго, занял позицию перед Нови. Вскоре Жуберт и Моро появились на хребтах высоких гор, над обширною равниной, простирающеюся до Тортоны и Александрии. "Юный Жуберт - сказал Суворов - пришел учиться; дадим ему урок."

Из реляции А. В. Суворова Павлу I о сражении при Нови. 14 авг. 1799 г.

Выступя из гор с 45 тысяч чел., Главнокомандующий Французских войск занял выгодное положение по хребту на Нови к Серавале, оставя в тылу Гави. 4 августа начался кровавый бой, шестнадцать часов продолжавшийся. Центром союзной тридцативосьмитысячной армии предводительствовал Дерфельден; правым крылом Край, левым Мелас. Войска Розенберга составляли обсервационный корпус: ему поручено было прикрывать осаду Тортоны и, в случае надобности, подкреплять сражающуюся армию. На рассвете, левое крыло неприятельское было сильно атаковано Крайем, который овладел ближайшими высотами; но принужден уступить превосходным силам Французов. Жубер сам повел на штыках против Австрийцев колонну пехоты, стремился, верхом, с нею при восклицаниях солдат: да здравствует Республика! да здравствует Жуберт / . . . . Пуля мгновенно решила блистательную судьбу его; последние слова его были: вперед, вперед!.. Моро снова принял начальство. - Чтобы облегчить препятствия, встреченные Крайем, Князь Багратион сделал атаку на центр неприятельский. Французы начали действовать правым крылом своим в левый фланг Императорских войск, овладели всеми возвышениями в окрестностях Нови, составляющими подошву Генуэзских гор. Там ударил на них Генерал-Маиор Князь Горчаков, подкрепленный, потом, Меласом и Дерфельденом. Вся Императорская армия двинулась вперед. Град ядер и картечи привел в замешательство Русские колонны; но, усиленные свежими полками, они снова устремились на смертоносныя горы, три раза возобновляли нападения на центр неприятельский. Французы, казалось, мстили за смерть Жубера; колонны Дерфельдена, открывая путь к убийственным высотам под личным предводительством Суворова, которого сопровождал Великий Князь, как будто наказывали за дерзновенное намерение помрачить славу Российскаго Полководца. Моро, Сен-Сир и начальннк Французскаго Главнаго Штаба Дессоль, видя последния усилия союзной армии, бросились сами против Русских с новыми колоннами. С такою же твердостию против левого крыла Французской армии, которое получило подкрепление, возобновляли атаку войска Края, несколько раз отраженныя. Левое крыло союзников сражалось на берегах реки Скривии против Домбровского. Мелас принудил его отступить и снять блокаду Серавали. Нападения на центр Французских войск требовали беспрестанных подкреплений с правого их крыла, которое ослабело до того, что не могло сопротивляться стремлению левого крыла соединенных войск. Пользуясь обстоятельствами, Мелас предпринял движение на дорогу между Серавалию и Гави, в тыл правому Французскому крылу. Стесненная этим движением Республиканская армия не могла сопротивляться нападениям на центр; Руские достигли высот; Французы начали отступать, склоняясь к левому крылу своему на деревню Пастурану. Там отряды Австрийской кавалерии и козаков, под начальством Карачая, довершили поражение неприятеля, который удалился чрез Боккету к Савоне, чтобы сблизиться с своими подкреплениями, собранными на границе Пьемонтской. Мрак ночи покрыл бегство врагов.

Сражение при Нови 4 (15) авг. 1799 г. Худ.: А.Е. Коцебу. 1858 г.

Потеря Французов простиралась до двадцати тысяч чел., в том числе убитыми до семи тысяч, пленными более 4600, ранеными более 5000, пропавшими без вести около 4000. В числе пленных находились четыре Генерала; пушек взято 39, ящиков с снарядами 54. Союзные войска потеряли убитыми до 1300 чел., ранеными более 4700. Победа при Нови заставила неприятеля заключить капитуляцию о сдаче Тортоны, крепости неприступной, стоящей на высоте скалы, которую ни гаубицы, ни бомбы не достают, стоившей Королю Сардинскому пятнадцать миллионов.

Император Павел I повелел (24 Авг.) гвардии и всем Российским войскам, даже и в присутствии Своем, отдавать Князю Италийскому, Графу Суворову-Рымникскому все воинския Почести, подобно отдаваемым Особе ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА. - "Князь Александр Васильевич! - писал Государь к Фельдмаршалу - "Я получил известие о знаменитой победе, вашей над упокоенным вами Генералом Жубертом. Рад весьма, а тем более, что убитых немного и что вы здоровы. Не знаю, что приятнее? Вам ли побеждать или Мне награждать за победы? Но мы оба исполняем должное: Я как Государь, а вы как первый Полководец в Европе. Посылаю награждение за взятие Серавали; а вам не зная, что уже давать, потому, что вы поставили себя свыше награждений, определили почесть военную, как увидите из Приказа, вчера отданного. Достойному достойное. Прощайте, Князь! Живите, побеждайте Французов, и прочих, кои имеют в виду не восстановление спокойствия, но нарушение оного."

Между тем Генерал-Лейтенант Герман сделал неудачную высадку в Голландии; другой вспомогательный тридцатитрехтысячный корпус, под начальством Нумсена, потом Генерал-Лейтенанта Римскаго Корсакова, двинулся в Швейцарию, где Эрцгерцог Карл занял Цюрих; третий, пятитысячный, из эмигрантов, под предводительством Принца Конде, находился в Волынии.

В то время как Российский Самодержец, желая утвердить спокойствие Европы, возстановлял веру и низверженных Государей, Венский двор продолжал противудействовать, достигнув своей цели. Генерал Граф Клейнау, долженствовавший, при пособии Английскаго Флота, теснить неприятеля на берегах Генуэзских, находившийся уже на один переход от Генуи, поступил под начальство Фельдмаршала-Лейтенанта Фрейлиха, который был отозван от главной союзной армии в Герцогство Тосканское; Суворов, по приказанию Императора Франца II, сдал начальство над Австрийскими войсками Генералу Меласу и двинулся с своими полками в Швейцарию. Пьемонт остался во власти союзников. К довершению неприятностей, Эрцгерцог, до соединения нашего Фельдмаршала с Римским-Корсаковым, удалился из Швейцарии в Швабию.

Так кончился знаменитый поход 1799 года, в котором союзники под главным предводительством Суворова выиграли десять сражений, приобрели около трех тысяч огнестрельных орудий, двести тысяч ружей, восемдесят тысяч пленных и покорили двадцать пять крепостей, лишась убитыми и ранеными только восемь тысяч человек.

Не отступая от предположеннаго плана Государь, с своей стороны, предоставил все Российския войска в Швейцарии и корпус Принца Конде главному начальству Суворова, с тем, чтобы эта армия, усиленная Швейцарами, которых вооружала Англия, составив центр Австрийских войск Эрцгерцога и Меласа, стремилась чрез Франш-Конте во Францию.

Оставляя Италию, Фельдмаршал простился с Австрийцами приказом, исполненным признательности. "Никогда - упомянул Суворов - не забуду я храбрых Австрийцев, которые почтили меня доверенностию и любовию; не забуду воинов победоносных, соделавших меня победителем." - Неприятная весть об удалении Россиян привела в уныние обитателей Пьемонта и Ломбардии.

Русская армия выступила в поход к границам Швейцарии двумя колоннами: первою предводительствовал Дерфельден, второю Розенберг. Полевые орудия отправлены, под прикрытием войска, чрез Милан и Комо, откуда положено перевести их на судах. В замен этих пушек корпус Дерфельдена должен был получить 15 горных, а корпус Розенберга 10. Австрийское начальство обязалось снабдить мулами под орудия и для подвоза провианта. Мелас уверил Суворова, что они выставлены в городе Белинцоне, лежащем у подошвы Сен-Готарда. Быстро шествовал Суворов: в шесть дней совершил переход для которого нужно было восемь; но в Белинцоне не нашел он обещанных мулов, потерял пять дней, обнадеживаемый Австрийскими коммиссионерами и в такой крайности исполнил полезный совет Великаго Князя добавить недостававшее число мулов козачьими лошадьми.

Приближаясь к Альпийским горам, одушевляя Россиян чрезвычайными делами, недавно совершенными в Италии, опытный Полководец не скрывал от военачальников своих печальных следствий удаления из Швейцарии Эрцгерцога; предвидел, что Массена устремится со всеми силами своими на Корсакова, потом на Конде.

Наконец показались грозные утесы и скалы Сен-Готарда, которого вершина возносится выше облаков. Осенняя, ненастная погода придавала еще более мрачности дикой громаде. Между солдатами, утомленными от дальних походов, возник ропот на трудный переход. Услышав негодование, Суворов предоставил им избрать любое: безпрекословно повиноваться ему или предать его земле у подошвы Сен-Готарда; велел рыть для себя могилу. "Здесь похороните меня - произнес герой:

- "вы более не дети мне - я более не отец вам - мне ничего не остается кроме смерти!" - Изумленные, растроганные солдаты, зная решительность вождя своего, бросились к нему с громкими восклицаниями: веди, веди нас! подняли его на руки. "Вот - говорит очевидец Фукс - "первый шаг Суворова к победам на горах Альпийских!"

В донесении своем Государю от 3 Октября (1799 г.), Суворов описал знаменитый переход свой: "На каждом шаге в этом царстве ужаса, зияющия пропасти представляли отверстые и поглотить готовые гробы смерти. Дремучия, мрачные ночи, непрерывно ударяющие громы, лиющиеся дожди и густой туман облаков, при шумных водопадах, с каменьями с вершин низвергавшихся, увеличивали трепет. Там явилась зрению нашему гора Сен-Готард, этот величающийся колосс гор, ниже хребтов которого громоносные тучи и облака плавают, и другая, уподобляющаяся ей, Фогельсберг. Все опасности, все трудности были преодолены, и при таковой борьбе со всеми стихиями, неприятель, гнездившийся в ущелинах и в неприступных, выгоднейших местоположениях не мог противостоять храбрости воинов, явившихся неожиданно на зтом новом театре: он всюду прогнан. Войска В. И. В. прошли чрез темную горную пещеру Урзерн-Лох, заняли мост удивительною игрой природы из двух гор сооруженный и проименованный Тейфельсбрике. Оный разрушен неприятелем; но это не остановило победителей: они связывают доски шарфами офицеров; бегут по этим доскам, спускаются с вершин в бездны, и, достигая врага, поражают его всюду. Напоследок надлежало восходить на снежную гору Биншнеръ-Берг, скалистою крутизной все прочия превышающую; утопая в скользкой грязи, должно было подыматься против и посреди водопада, низвергавшагося с ревом, и низрывавшаго с яростию страшные камни,  снежныя и земляныя глыбы, на которых много людей с лошадьми с величайшим стремлением летели в преисподния пучины, где многие убивались, а многие спасались. Всякое изражение недостаточно к изображению этой картины во всем ея ужасе. Единое воспоминание преисполняет душу трепетом и теплым благодарственным молением ко Всевышнему. Его же невидимая, всесильная десница видимо охраняла воинство В. И. В., подвизавшееся Святою Его Верою."

Дм. Бантыш-Каменский. "БИОГРАФИИ РОССИЙСКИХ ГЕНЕРАЛИССИМУСОВ И ГЕНЕРАЛ-ФЕЛЬДМАРШАЛОВ".
СПб 1840 г.